Человек, которому всегда везло (СИ)

  Днем 5-го июня, едва только они обустроились на новом месте и разбили палатки, как поступило распоряжение сняться с лагеря и срочно двигаться на север. Оказывается - маршалу Нею надоело ждать, пока российские войска его наконец окружат и он сам перешел в наступление, захватив город Гуттштадт ранее бывший как бы "ничейным". Наконец начнется, скорей бы, не то что бы наши доблестные егеря стремились побыстрее помереть за совершенно непонятные им цели и интересы, но все уже давно устали ждать. Денек стоял прекрасный, по подсохшим дорогам полк продвигался быстро, временами справа за холмами появлялась в поле зрения голубая лента реки. Это уже не Алле, другая водная преграда, на какие богат рельеф Восточной Пруссии - Пассарга, за ней укрепились основные силы французов. Но на "нашем", на российском берегу находится только Ней со своим весьма урезанным корпусом. Вроде бы и неплохо, но удерживая в своих руках переправы противник в любой момент мог обрушиться на войска Беннигсена в любом удобном для себя месте, поэтому следовало поспешить. Тем не менее, обе воюющие стороны за исключением корпуса Нея проявляли пока странную, непонятную медлительность. Может быть погода к этому располагала, в такой прекрасный, почти летний день совершенно не хочется думать о сражениях и о смерти. Но дыхание войны уже висело в воздухе, вскоре стала отчетливо слышна отдаленная канонада, где-то впереди за лесом и холмами усиленно работала полевая артиллерия, чья вражеская или российская, поди разбери - на "голос" все пушки одинаковы. Приехал, на запыленной до самых ушей лошади, казак с запиской из штаба дивизии, теперь полк посылали на запад к Либштадту, там следовало рассыпаться в стрелки и занять какой-то неведомый сосновый лес, не обозначенный на карте. Больше посланец ничего дельного не сообщил, дескать, там сами на месте разберетесь, и стремглав ускакал прочь, только его и видели. Опять куда-то двинулись, пока добирались в третьем батальоне двигавшемся в самом хвосте колонны возникала легкая паника, кто-то из солдат заметил французов в придорожных кустах и сразу же началась беспорядочная стрельба, но вскоре нижние чины опомнились и пришли в себя. Вот и тот самый лес, три сосны и дальше сплошные заросли мелкого кустарника, остальное, похоже недавно вырубили, только свежие пни кругом зияют, французов нет и здесь и в помине, почти нет...

  -Ваше благородие, мы обнаружили два трупа, вон там у кустов в дальнем конце вырубки. -Александру по долгу службы приходиться отчитываться о неприятной находке.

  -Наши или французы?

  -Не понять теперь уже, местные мародеры раздели убитых до белья.

  -Все едино люди, возьмите в обозе лопаты и похороните их. -отдал короткое распоряжение ротный.

  Артиллерия на юго-западе продолжает усиленно греметь, но теперь в грозные раскаты пушек порой добавляются серии хлопков потише, значит где-то рядом ведется и ружейная стрельба. Поступило распоряжение обустраиваться на бивак и варить кашу на обед, а Александру предстоит вместе со штабс-капитаном и двумя десятками добровольцев из числа застрельщиков отправиться в разведку.

  Маленький отряд прошел примерно километр и никого не встретил, кроме одного местного мальчишки-пастушка. Денисов пытался было допросить белобрысого аборигена, но вынужден был оставить это бесполезное занятие, поскольку тот был сильно испуган и ничего внятного сообщить не мог в принципе. Обстановка прояснилась, когда взобрались на один из холмов, откуда открывался неплохой вид на окружающую местность. Отсюда стали видны батареи на гребнях соседних возвышенностей и маневрирующие внизу в долине войска. Издали поля покрытые васильками и свежей зеленой растительностью выглядели необычайно красиво, как на глянцевой фотографической открытке. Изрезанная морщинами оврагов местность сильно мешала продвижению разноцветных колонн и отрядов, последние были вынуждены двигаться как бы в лабиринте между оврагами. Позднее им сообщат, что сегодня, если верить реляциям, шло первое сражение за этот самый Гуттштадт, и российская императорская армия по старой привычке засчитала себе очередную победу. Вот только никаких существенных результатов не было - ни пленных, ни трофеев, но к счастью не было и серьезных потерь. Противники обстреливали друг друга с запредельных дистанций, и не повезло только немногим бедолагам, случайно попавшим под раздачу навроде тех, чьи бренные останки егеря обнаружили в лесу. Однако к вечеру 13-й егерский полк сильно сократился в составе, третий батальон, укомплектованный отчасти нестроевыми и "ограниченно годными" нижними чинами отозвали назад и более его никто не видел, армии потребовались люди для проведения фуражировок и для несения службы в гарнизонах. Из второго батальона "высшие силы" изъяли на первый раз триста человек на пополнение других полков, серьезно пострадавших прошлой зимой. Произошло то, чего собственно и опасался давно их полковник, часть начали раздергивать и вскоре им предстояло действовать в сокращенном однобатальонном составе.