Человек, которому всегда везло (СИ)

  Сашка снова, в четвертый раз повторил, что он простой нижний чин, унтер-офицер 13-го егерского полка и далее... Странно, что это полковник там скрипит пером такое, никакой новой информации он ему не сообщил, а с момента начала допроса тот уже успел целый лист стандартного размера исписать и принялся за второй.

  -Это ты будешь в Сибири медведям рассказывать! -опять взъелся обладатель красивого гвардейского мундира. -Унтер говоришь, да еще из рекрутов по набору? Так я и поверил, держи карман шире, где тебя эдак чудно честь офицерам отдавать научили?

  Вот в чем дело оказывается, спалился Сашка на тех самых 'нержавеющих скрепках', теперь лучше об этом эпизоде не упоминать совсем. Похоже, что такой способ воинского приветствия принят пока только в иностранных армиях. Остальное тоже понятно, до 'ненормального' унтера в полку никому особо дела не было, дисциплину нижний чин не нарушает, службу тянет - чего еще от него требовать? Любопытные сослуживцы пытались было что-нибудь выведать, но вскоре отстали, мало ли что у человека на душе, зачем бередить былое - здесь как в иностранном легионе, прошлое солдата подлежит забвению. Лишь при встрече с 'чужими', последние иногда удивлялись: 'ты нерусский чай родом, али из господ штрафной?', но удавалось всегда подобрать подходящую отговорку. Что сказать в этот раз Александр пока не придумал, за прошедшие годы он привык к своему положению, так свыкся с мыслью, что хоть кричи 'я из будущего!' то все равно никто не поверит, что чувствовал себя в относительной безопасности. Это первый серьезный прокол случился с ним впервые за восемь лет жизни в 19-м веке, стоило только расслабиться, как "взяли" в оборот. Странно только, что обходятся с ним слишком уж мягко, но не исключено, что считают априори если "шпион" - значит обязательно офицер.

  -Ваше превосходительство! Если не верите документам, то вызовите и опросите людей, которые лично меня знают, они смогут подтвердить! -и Александр назвал ряд фамилий, в первую очередь своего непосредственного начальника, затем полковых офицеров, и еще ряд лиц, которые по его предположению могли находиться в данное в время в Санкт-Петербурге.

  Полковник ничего не ответил, только усиленно зашуршал остро заточенным гусиным перышком. Странный вообще субъект, этакая неприятная помесь Мюллера с Маниловым, не поймешь кого больше, по непонятной причине выгнал писаря и беседует с Александром с глазу на глаз. Одно правда хорошо, руки не распускает, не то принципиальный противник мордобоя, не то боится - тут надо ведь навык и привычку иметь, а может просто 'шпиена' в ближайшем будущем нужно будет до вышестоящего начальства представить? Ничего это еще предстоит Александру узнать, хорошо хоть пытки уже отменили, спасибо последнему императору, а то бы пришлось и на дыбе повисеть, и раскаленного железа попробовать для разнообразия.

  -Вот и чудно... чудненько... Давыдов, Ермолов, Денисов... все наши записные смутьяны в сборе, -прошептал чуть слышно допрашивающий, снова что-то старательно выводя у себя в очередном листе, и уже громко добавил, -И что, более никого знать в нашей России-матушке не соизволите? Со Михаилом Михайловичем, со Сперанским часом не знакомы, может виделись когда ненароком?

  -Нет, но доводилось однажды встречаться на войне с генералом князем Багратионом. Может быть он меня вспомнит. -добавил Сашка не чувствуя пока никакого подвоха и надеясь, что такая 'весомая' фамилия окажет положительное воздействие и не ошибся.

  Хмурое и напряженное лицо полковника неожиданно просветлело, нет, скорее даже засветилось внутренним огнем озарения, словно только это его обладатель и желал услышать. Он так интенсивно заработал пером, что вскоре сломал хрупкий стержень гусиного перышка и посадил жирную кляксу.

  -В Санкт-Петербург зачем к нам пожаловать изволили? -спросил он Сашку ловко присыпав песочком поврежденный лист бумаги, -Почто вам в Вене не сиделось?

  Унтер-офицер сильно удивился, ведь цель командировки указана в предписании, но на вопрос ответил подробно, сообщив где его с сослуживцами разместили в столице.

  -Пустое... чему вас только на службе у австрийского императора учить изволят? Комиссия графа Аракчеева секретная, о сем мероприятии и не все генералы поставлены в известность! Нешто я должен поверить, что некий нижний чин с вшивого армейского полка сию тайну ведает?

  Александр поспешил заткнуться, до него наконец дошло, что здесь любое его неуместное слово будет истолковано против него же, и адвокатов поблизости что-то совсем не видно. Между тем полковник закончил писать свою 'оперу', вышло у него целых три листа стандартной казенной бумаги примерно соответствующей формату А4 ХХ века.