Человек, который хотел выпить море

За ними шла мать Даниеля. Кажется, она была вне себя от гнева. Ее муж, твердила она, никогда не носил ее на руках, и она всегда ступала по земле самостоятельно. И так она себя накрутила, что в буквальном смысле слова лопнула от ярости. Иоланда была рада от нее избавиться. Но Даниель не мог позволить матери оставаться на булыжниках под колесами проезжающих лимузинов. Он сказал, что останки необходимо собрать и сложить на тротуаре. Иоланда оглядела сотни фрагментов тела, усеявших все кругом, словно кусочки мозаики. И проснулась.

Лукаса не было рядом с ней на постели. Она включила ночник и посмотрела на будильник. Было три часа ночи. Она окликнула мужа, но он не отозвался.

– Лукас! – позвала она снова. – Ты где? Что ты там делаешь?

И снова не получила ответа. Она встала и еще, не стряхнув с себя полностью сон, побрела в ванную. Лукас, возвращаясь из ресторана, первым делом шел в душ. Но пол в душевой кабинке был абсолютно сухим.

Иоланда спустилась на первый этаж. Свет нигде не горел, и нигде не обнаружилось никаких следов Лукаса! Но она могла поклясться, что слышала, как открывалась дверь гаража, прежде чем задремать. Может быть, это Ваула, сорокапятилетняя старая дева, жившая в цокольном этаже их дома? Но зачем Вауле понадобилось открывать и закрывать дверь гаража посреди ночи? Прежде она всегда оставляла свой автомобиль снаружи.

Иоланда открыла дверь, ведущую в гараж:

– Лукас? Ты здесь?

Не успела она договорить эти слова до конца, как у нее екнуло сердце. Стоило ей вдохнуть, как она почувствовала сильный запах выхлопных газов и в мгновение ока преодолела пять ступенек, ведущих в гараж. И на нижней ступеньке замерла, решив, что снова видит сон.

Машина Лукаса стояла рядом с ее машиной. Передняя дверца со стороны пассажирского сиденья была распахнута. Да и дверь гаража тоже была открыта. А на цементном полу в дверном проеме как раз под фонарем над гаражной дверью распростерся Лукас. Над ним склонилась Ваула в халате, припав к его губам.

На самой Иоланде тоже ничего не было, кроме ночной рубашки. Но ей понадобилось несколько мгновений, чтобы окончательно пробудиться с помощью ледяного ночного воздуха, проникавшего сквозь раскрытую дверь, и понять, что супруг открыл дверь не для того, чтобы полюбоваться ночным небом, пока квартирантка целует его в губы. На самом деле Ваула делала искусственное дыхание, каждые три секунды вдувая ему в рот воздух!

– Что случилось? В чем дело?

Но Ваула не ответила. Перед дверью гаража остановилась машина скорой помощи, оттуда выскочили два фельдшера. Иоланда не помнила, как на ней оказались пальто и туфли. Она только поймала себя на том, что спускается снова вниз по лестнице и слышит, как один из медиков говорит второму: «Зрачки не реагируют на свет». Кто-то помог ей забраться через заднюю дверь в машину, и велел сесть рядом с носилками, на которых уже лежал Лукас, пристегнутый ремнями. Потом она заметила Ваулу, ее залитое слезами лицо озарялось красными вспышками мигалки. Она объясняла фельдшеру: «Это я его спасла! Я дипломированная медсестра». На что медик отвечал ей: «Место есть только для его жены». После чего он захлопнул дверцу машины и сел на сиденье рядом с водителем. И машина на полной скорости помчалась по пустынным улицам, на перекрестках оглашая воем сирены ночной город.

Все произошло так быстро после ее пробуждения от венского сна, а она видела столько похожих сюжетов по телевизору, что понадобилось некоторое время, чтобы реальность дошла до сознания. Возможно, сознание ее противилось этой реальности, поскольку в нее вплелось чувство вины: если бы она не заснула, Лукас сейчас спал бы в кровати у себя дома. Когда скорая свернула на юг, выехала на Парковую улицу и устремилась на Королевский холм, Иоланда нашла спасение в неизменности прошлого и позволила мыслям перенести себя в кафе «Акрополь», ночной клуб, который находился на углу этой улицы в конце семидесятых.

Двоюродный брат, недавно переехавший на жительство в Монреаль, попросил ее пойти с ним туда на ужин по случаю свадьбы. Жених был владельцем ресторана, где работали кузен и Лукас. К концу вечера Лукас и Иоланда успели познакомиться и натанцевались вдоволь, а потом по дороге каждый к себе домой заново переживали эти моменты. К тому времени, как они отпраздновали собственную свадьбу, кузен перебрался в Чикаго, и Иоланда больше не получала от него известий. После того как он уехал, она и думать о нем забыла. Но сейчас, сидя вытянувшись в струнку, глядя на красивое лицо мужа, наполовину закрытое кислородной маской, она думала о кузене и о роли, которую разные люди играют в нашей жизни, появляясь в ней на короткое время, чтобы придать ей новое направление и исчезнуть снова.