Человек, который ненавидел Маринину

Лесть, примитивная, как каменный топор пещерного человека, как ни странно, сработала. Щеки Селены порозовели, а взгляд смягчился. Какая красивая женщина не растает от комплиментов мужчины, восхваляющего ее глубокий ум и душевную тонкость! И в то же время в каком-то потаенном уголке сознания зажегся сигнал, предупреждающий об опасности. С этим клиентом что-то явно было не так. Но что?

— Ты читал “Дао любви”? — меняя тему, спросила художница.

— К сожалению, нет. Может быть, ты перескажешь мне, о чем там идет речь?

— Лучше я тебе покажу, — улыбнулась Селена, дразнящим движением опуская вниз бретельки вечернего платья.

* * *

— Ума не приложу, кто бы это мог быть? — покачал головой Гоша Крестовоздвиженский. — Этот тип заявил, что убийцу генерала Елагина, Вермеева и других бизнесменов зовут Ворон и что он имеет отношение к спецслужбам. И еще он утверждал, что Вадим Кругликов купил кроссовки на вещевом рынке у метро “Пролетарская” в палатке номер шестьдесят три. Продавца зовут Махмуд Асыров. Асыров опознал Кругликова по фотографии. Это просто невероятно.

— Интересно, кто же все-таки звонил — сказала Оля. — И откуда у него вся эта информация?

— Не имею ни малейшего понятия, — пожал плечами Гоша. — Он говорил с легким кавказским акцентом.

— И еще, когда он просил позвать тебя к телефону, он назвал тебя Христопродавцевым, — заметил Игорь. — Тут наверняка не обошлось без Аглаи Тихомировны.

— Аглая Тихомировна? — простонал Крестовоздвиженский. — Этого еще не хватало! Опять Аглая Тихомировна! А она-то тут при чем?

— Скорее всего она, не доверяя милиции, наняла частного детектива, а он, в свою очередь, решил поделиться с милицией информацией. Это единственное логичное объяснение. Возможно, он считает, что у нас больше возможностей выйти на Ворона. Мне непонятно только, как он узнал о Кругликове и как нашел этого продавца. Создается такое впечатление, что он в курсе всего, что мы делаем.

— С ума сойти, — покачал головой Гоша. — Как ему это удается?

— Какая разница! — пожал плечами Игорь. — Главное, что он нам помогает, если, конечно, это не западня, которую подстраивают нам спецслужбы.

— Вряд ли, — сказал Крестовоздвиженский. — Спецслужбы не стали бы с нами цацкаться. Просто убрали бы нас, как генерала, — и дело с концом. Кроме того, этот тип говорил с кавказским акцентом, а спецслужбы кавказцев не слишком жалуют. Значит, они надеются, что мы выйдем на Ворона. Хотел бы я знать — как.

— Если Ворон был связан со спецслужбами, — возможно, я смогу вам помочь, — вмешалась Оля. — Один старый друг моего отца много лет проработал в КГБ. Думаю, через него я смогу что-нибудь разузнать. Если хотите, я могу съездить к нему прямо сейчас.

— А мы пока заглянем на рынок. Стоит потолковать с этим Махмудом Асыровым.

* * *

Селена Далилова, заложив руки под голову, вытянулась на кровати. Она знала, что этот жест приковывал взгляд мужчин к ее роскошной и тяжелой, как у Памелы Андерсон, груди. Впрочем, сейчас художница сделала этот жест чисто механически. Ее мысли занимал мужчина, отдыхающий рядом с нею. Для человека, незнакомого с техниками восточного секса, он оказался на высоте. Он схватывал все буквально на лету, а его сильное подтянутое тело спортсмена двигалось легко и ритмично, с нужной силой и амплитудой, инстинктивно откликаясь на ее желания и потребности. И все-таки Селену не оставляло странное ощущение, что он занимается любовью как-то отрешенно, как-то слишком профессионально. Впрочем, может быть, это только ее фантазии? Она же нафантазировала вначале, что он чуть ли не извращенец. И ошиблась. Этот парень оказался нормальнее и естественнее, чем подавляющее большинство ее клиентов.

"Глупости все это, — решила Селена. — Сейчас он встанет и уйдет. И все. Ему действительно нужен был только секс”.

— Хочешь закурить? — обратился к ней Андрей.

— Я не курю.

— Правильно делаешь. Я тоже.

— А зачем носишь с собой сигареты?

— Чтобы угощать тех, кто курит. Интересно, многие покупатели твоих картин курят в постели?

— Это что, социологический опрос?

— Просто я ищу тему для разговора.

— Я не обсуждаю своих клиентов.

— Я тоже их не обсуждаю. Я просто спросил, многие ли из них курят в постели.

— Никто, — усмехнулась Далилова. — Потому что я им этого не позволяю.

— Не позволяешь? Говорят, твои картины покупают очень богатые и влиятельные люди. Разве можно им что-то не позволить?

"Я не ошиблась. Он действительно хочет что-то у меня выведать, — подумала Селена. — Но что?”

* * *

— Ворон… — Федор Иванович Коптяев пристально посмотрел на Олю. — Значит, тебя интересует человек по кличке Ворон. Не могла бы ты объяснить, почему именно он?

— Есть подозрение, что он причастен к смерти многих людей, — сказала Кузина. — В частности, генерала ФСБ Петра Ильича Елагина.

— Петр умер? Когда? Я ничего об этом не знал.

— Вчера. От разрыва сердца. Но есть подозрение, что это дело рук спецслужб. Федор Иванович вздохнул.

— Жаль. Очень жаль. Я знал его. Хороший был человек. Старой закалки. Честный. Хочешь кофе?

— Хочу, — кивнула Оля.