Человек, который упал на Землю

Фарнсуорт достал сигарету и закурил, чтобы успокоиться.

- Мне нужно будет всё перепроверить. Металлы, схемы… - и, внезапно прервав самого себя, стиснув сигарету в толстых пальцах, воскликнул: - Боже милостивый, да вы хоть знаете, что всё это значит?! Знаете ли вы, что у вас здесь девять основных патентов[6]- основных патентов! - Он поднял один из листков своей пухлой рукой. - Здесь просто-напросто видеопередатчик, а тут маленький фототрансформатор… вы хоть знаете, что всё это означает?

Выражение лица Ньютона не изменилось.

- Да, я знаю, что это означает, - ответил он.

Фарнсуорт медленно затянулся.

- Если вы правы, мистер Ньютон, - сказал он уже более спокойно, - если вы правы, вы можете заполучить «Ар-си-эй» [7]и «Истмэн кодак» [8]. Господи, да вы можете заполучить «Дюпон» [9]! Да знаете ли вы, что это такое?

Ньютон внимательно посмотрел на него.

- Знаю, - сказал он.

До загородного дома Фарнсуорта они добирались шесть часов. Вжавшись в угол на заднем сиденье автомобиля, Ньютон какое-то время пытался поддерживать разговор, но сильное ускорение машины отзывалось ослепительной болью в его теле, и без того перегруженном земным притяжением. Он знал, что пройдут годы, прежде чем он к нему привыкнет. Наконец он сказал юристу, что очень устал и нуждается в отдыхе. Он закрыл глаза и откинулся на мягкую спинку сиденья, стараясь по возможности передать ей весь свой вес и как-нибудь вытерпеть эту боль. В довершение всего в машине было слишком тепло - как в самый жаркий день у него на родине.

В конце концов, когда они выехали за пределы города, ход машины стал более плавным, а рывки при торможении и разгоне - менее болезненными. Несколько раз он взглядывал на Фарнсуорта. Юрист не спал. Он сидел, уперев локти в колени, и продолжал листать бумаги, которые дал ему Ньютон. Его маленькие глазки блестели.

Особняк Фарнсуорта стоял посреди большого участка леса. Дом и деревья влажно поблёскивали в сером утреннем полумраке, напоминающем полуденный свет на Антее. На сверхчувствительные глаза Ньютона он подействовал освежающе. Ему нравились леса, их тихая жизнь, их влажность, сама земля, наполненная водой и жизненной силой, и даже непрестанный шорох и стрекотание насекомых. Это был неиссякаемый источник восхищения - по сравнению с его собственным миром, где между почти обезлюдевшими городами лежали обширные необитаемые пустыни, сухие и безмолвные, и только непрестанный вой холодного ветра оглашал агонию его умирающего народа…

У дверей их встретил слуга в халате и с заспанными глазами. Фарнсуорт отпустил его, распорядившись принести кофе, а затем прокричал ему вслед, что для гостя нужно приготовить комнату и что сам он будет недоступен для телефонных звонков по крайней мере три дня. Затем Фарнсуорт провёл Ньютона в библиотеку.

Это была очень большая комната, обставленная ещё дороже, чем кабинет в нью-йоркской квартире. По всей видимости, Фарнсуорт читал лучшие журналы для состоятельных людей. В центре комнаты стояла белая статуя обнажённой женщины, в руках у неё была лира тончайшей работы. Две стены были скрыты книжными полками, а на третьей висела большая картина на религиозный сюжет, на которой Ньютон узнал Иисуса, пригвождённого к деревянному кресту. Ньютон содрогнулся: лицо на картине - худое, с большими пронзительными глазами - вполне могло оказаться лицом антейца.

Он повернулся к Фарнсуорту. С ещё не прояснившимся взглядом, но уже более собранный, тот откинулся в кресле, и, сложив маленькие руки на животе, смотрел на своего гостя. На один неловкий миг их глаза встретились, и юрист отвёл свой взгляд.

Мгновение спустя Фарнсуорт посмотрел на него снова и тихо произнёс:

- Итак, мистер Ньютон, каков ваш план?

Ньютон улыбнулся:

- Он очень прост. Я хочу заработать как можно больше денег - как можно быстрее.

На лице юриста ничего не отразилось, но в голосе прозвучала ирония:

- Просто и со вкусом, мистер Ньютон, - сказал он. - Какие суммы у вас на уме?

Ньютон рассеянно разглядывал дорогие objets d’art[10], расставленные по комнате.

- Сколько мы сможем заработать, скажем, за пять лет?

С минуту Фарнсуорт смотрел на него, затем встал. Он устало проковылял к книжной полке и начал крутить какие-то ручки настройки, пока колонки, скрытые где-то в комнате, не заиграли скрипичную музыку. Ньютон не узнал этой мелодии; она была спокойная и сложная. Настраивая звук, Фарнсуорт ответил:

- Это зависит от двух обстоятельств.

- Да?

- Во-первых, насколько честно вы хотите играть, мистер Ньютон?

Ньютон переключил внимание на Фарнсуорта.

- Абсолютно честно, - ответил он. - Легально.

- Понятно. - Фарнсуорт никак не мог настроить высокие частоты так, как ему хотелось. - Хорошо. Тогда, во-вторых: какова будет моя доля?

- Десять процентов от чистой прибыли. Пять процентов от корпоративного пакета акций.

Фарнсуорт вдруг отнял пальцы от ручек усилителя и медленно вернулся в своё кресло. Он слабо улыбнулся.

- Хорошо, мистер Ньютон, - сказал он наконец. - Думаю, я смогу обеспечить вам… триста миллионов долларов чистой прибыли за пять лет.