Человек, личность, духовность

Франк постигает Бога как трансцендент человека, т.е. нечто, находящееся во вне, но эта внешняя инстанция прямо антиподальна банальному христианскому Сущности-Владыке. У Франка сказано: "Трансцендентность Бога человеку не только просто совмещается с Его имманентностью, но и образует с ней неразделимое сверхрациональное единство", - такова наиболее глубинная отметка в океане русской духовной мысли (своего рода, Марианская впадина русской мысли), обладающая потенцией стать центром кристаллизации в концепции человека как культа личности, но актуально им не ставшая. Не ставшая по причине того, что суждение Франка суть откровение, выставленное как умозрительная существенность, безотносительная к другим конструктам концепции (разуму, вере, воле), а потому лишённое номотектически необходимых связей со своим основанием. Франк просто постулирует: "Бог...воспринимается как начало, глубоко и исконно сродное мне в том, что составляет своеобразие, несказанную сущность моего "я". Так как я воспринимаю эту последнюю глубину реальности, только транцендируя, выходя за пределы меня самого, то Бог является мне, как "другая личность", чем я, как "Ты", с которым я "встречаюсь", и к которому я стою в специфическом отношении "общения" и в отношении "я-ты"..."(1990, с.270). Как видно, данное откровение не решает в своей глубине концептуальных проблем человека, если знать, что трансцендентный Бог в любой ипостаси, как факт, выступает против фейербаховского Бога, трансцендентального Бога, погружённого в человека, что акт опосредования Я в Ты, обуславливающий движение из внутри Я во вне, не соотносится с акцией самосознания по Несмелову, и что, наконец, феномен "выхода за пределы себя самого", взятый изолированно как таковой, угрожает в потенции разрушением всего здания концепции человека. В этом и заключается принципиальная важность идеи трансцендента человека по Франку, затрагивающего основы человековедческого мировоззрения.

Великий закон человека Несмелова, - человек не в состоянии иметь себя в своей жизни, - необходимо должен содержать в себе условия трансцендентности духа, и именно с этой предпосылки, к которой вплотную подошёл Несмелов, начинает Франк, отстранившись от генетических корней. Итак, эмпирическое Я как духовно-физический опыт, тобто реальная личность человека, разрешаемый в известное противоречие Несмелова и данный им исключительно в трансцендентальном фейербаховском смысле, неизбежно несёт в тех же отношениях тенденцию к трансцендентному выходу из самого себя. И уже не сложно увидеть в этом противоречие: духовная масса или материал личности, данный человеку изначально, имеет свою самоопределяемую, неограниченную и абсолютно свободную существенность в том, что наряду с условиями, запечатанными в ограниченный телесный объём, обладает потенциально такими же условиями к преодолению это ограниченности. Это противоречие вовсе не сводится к примитивному преодолению противоположности формы и содержания, - эти акции техники равновесия чужды имманентности духа. Неустойчивая, непрерывно колеблющаяся механика духовных пульсаций необходимо разрешается в отношении духа, стремящегося остаться в материнском чреве, ибо организм относится к нему, как к своему, принадлежащему только ему, достоянию, как к своей собственности, для охраны которой существует телесная форма, - это есть самосохранение или суть эгоизма, и духа, который, ощущая в себе абсолютную свободу и необозримые возможности, стремится погрузиться во вне. Главное, что подобные устремления вольного духа отнюдь не стихийны и не анархичны, а ориентированы, направлены целевой установкой на собственное обогащение, на приобретение ещё большего на стороне; смысл заключён не столько в охранении, сколько в накоплении. Однако для того, чтобы получить, следует отдать, и для того, чтобы накопить, также следует отдать; это есть себясохранение или суть эгоцентризма.