Человек-машина

Я ощутил далекий укол, как будто кто-то рассказывал мне историю из моего детства. Правая рука — та, что с трехпалой кистью, — вздрогнула. Я понял, что сделал это сам, и немедленно испытал сильнейший приступ фантомной боли. Я вскрикнул, попытался схватиться за руку, чтобы размять мышцы. Другая рука описала дугу. Джейсон пригнулся. Мои металлические конечности со звоном соприкоснулись. Я попытался закричать, но дыхания не было. Джейсон орал. Лаборанты уткнулись в лэптопы. Выпуклая рука быстро защелкала, как будто девятилетний мальчишка мчал под гору на велосипеде с игральными картами, вставленными в спицы. Ребенком я видел такую картину. Тогда мне показалось, что круче ничего не бывает.

— Доктор Нейман! Прекратите! Вы повредите молотки!

— Глушим! По полному спектру!

Боль стихла. Я беззвучно стонал, предвидя ее возвращение.

— Извините, — сказал Джейсон. — Мы все еще действуем методом проб и ошибок. Не сжимайте левый кулак. Это мысленная команда открыть огонь.

Мои зубы клацали.

— Огонь. Чем.

— Ах да. У вас в руке карусельная пушка с магнитом МАК — семьсот один. — Он ухмыльнулся. — Здорово, правда?

Меня начало колотить.

— Снимите. Их. С меня.

— Доктор Нейман…

— Не. Хочу! Этого!

Рука-пулемет застучала, замерла, застучала вновь.

— Доктор Нейман! Доктор Нейман!

В голове у меня распахнулось окно. В него излился Джейсон вкупе с его желанием, чтобы я успокоился. Я ощутил его сострадание, волнение и преклонение, а когда подчинился — его благодарность. Это было необычайно. Как там выразился Джейсон? Лучший Голос? Он недооценил. Так можно и секс назвать Лучшими Объятиями.

— Спасибо, — сказал он. — Спасибо.

— В этой руке у вас полно всякого оружия. Но оно заблокировано. Одно из условий, выдвинутых Котри. Мы его разблокируем, когда вы покинете здание. И вы, таким образом, видите, что мы можем отключать его дистанционно. Это было вторым условием. Паскудство, конечно, но нам не придется к этому прибегать. Просто постарайтесь не стрелять ни в кого, кроме Карла.

— Подключаем подсистемы.

По ногам пробежали судороги. Я не успел вдохнуть, как боль ушла.

— Уже лучше, — изрек парнишка в футболке. — Мы делаем успехи.

— Реакции подтверждены. Хорошая петля обратной связи.

— Зеленый экран.

Я отыскал в голове окно, куда проник Джейсон. Вообразил его лицо и послал сообщение: «Нет-нет, не надо этого делать».

— Упс, — проронил Джейсон.

Окно закрылось. Он повернулся к Мирке. Они молча смотрели друг на друга.

— Ладно, — заговорила Мирка. Она отдала лэптоп и приблизилась. — Доктор Нейман… — она убрала волосы с моего лба, — Джейсон не сказал, что Карл, когда проник в здание, явился сюда, в эту комнату. Он стоял возле вас. Вы были без сознания. У вас была отрезана рука. Мы думаем, что Карл посчитал вас мертвым. Или решил, что вы неизбежно умрете. Он ушел. Он разыскал вашу подругу Лолу. И забрал ее. Простите.

— Весьма вероятно, что она еще жива, — подал голос Джейсон. — Я хочу сказать, что вряд ли он собрался сожрать ее органы. Мы считаем, что дело скорее в чувственной привязанности. В восстановительном периоде мы провели много времени с Карлом, и он часто ее вспоминал. — Джейсон взглянул на Мирку, потом опять на меня. — О'кей! Думаю… это все. У вас… будут какие-нибудь вопросы?

— Какие-нибудь, — сказал я. — Вопросы.

— Да.

Мои губы поехали в стороны. Я обнажил зубы. У меня закружилась голова. Контуры-три выгнулись, и выбросили копыто, и ударили в пол, и вонзили в него якорные шипы: щелк-щелк. Джейсон и Мирка отшатнулись. Я глянул на ступню. Копыто. Я поднял его и повращал им. Я покачал плоским металлическим пальцем, и тот повиновался мне полностью. Изделие было не мое, но все равно заслуживало внимания. Я смотрел, как палец движется взад-вперед. Джейсон откашлялся. Мирка взяла его за руку. Я продолжал шевелить пальцем. Я опустил его, поднял другое копыто и вернул на место. Я осмотрел кабели и трубки, тянувшиеся из моего тела. Я описал суставчатой рукой-клешней дугу и смахнул с себя полдесятка шнуров. Один заискрил, и мои члены на время отяжелели, после чего из желудка воспарило тепло. Я сделал шаг вперед. Шнуры щелкали и слетали с металлической кожи. Лаборанты вопили и разбегались с пути.

— Выключите его! — сказал кто-то, а Джейсон ответил:

— Нет. Подожди.

В стальной поверхности шкафа я увидел свое отражение. Увидел Лучшими Глазами. Моя голова была металлической. Переносицу, лоб и подбородок охватывали черные обручи. Это были единственные островки кожи. Все прочее состояло из металла.

Я произнес:

— Не. Ошибся ли. Я.

Джейсон придвинулся:

— Нет, доктор Нейман. Не ошиблись. Вы не ошиблись.

Я кивнул. В шее шелестели сервоприводы. Я был устрашен. Но пусть.

— Куда, — спросил я.