Человек на балконе

Если пассажир, купивший билет на станции «Родмансгатан», ехал в парк Тантолунден, то он должен был сделать одну пересадку либо на станции «Центральный вокзал», либо на станции «Старый Город», либо на станции «Шлюссен». В последнем случае он бы доехал до станции «Цинкенсдамм». Оттуда до того места, где нашли мертвого ребенка, было около пяти минут ходьбы. Поездка началась между половиной второго и без четверти два и длилась приблизительно двадцать минут, включая пересадку. Следовательно, пассажир мог прийти в парк Тантолунден в период времени между без пяти два и десятью минутами третьего. По заключению врачей ребенок умер, вероятнее всего, между половиной третьего и тремя, возможно, немного раньше.

— По времени все сходится, — сказал Мартин Бек.

Колльберг тут же заметил:

— По времени сходится. Если он ехал именно туда.

Меландер нерешительно произнес, словно разговаривал сам с собой:

— Эта станция очень близко от Ванадислундена.

— Верно, — подтвердил Колльберг, — но о чем это нам говорит? Ни о чем. О том, что он ездит в метро от одного парка к другому и убивает маленьких девочек? В таком случае, почему он не ехал в пятьдесят втором автобусе? На нем он доехал бы до самого парка, и ему не пришлось бы идти пешком.

— И кто-нибудь, очевидно, увидел бы его, — сказал Меландер.

— Да, ты прав, — согласился Колльберг. — Этот автобус почти всегда полупустой, так что кондуктор запоминает пассажиров.

Иногда Мартину Беку очень хотелось, чтобы Колльберг не был таким разговорчивым. Ему хотелось этого именно сейчас, когда он заклеивал конверт с билетом. Он попытался ухватить какую-то мимолетную мысль, промелькнувшую у него в голове; если бы Колльберг молчал, ему бы наверняка это удалось. Теперь она безвозвратно исчезла.

Он велел отнести конверт в лабораторию и позвонил туда, чтобы результаты экспертизы ему прислали как можно быстрее. Сотрудника, с которым он говорил, звали Ельм, и Мартин Бек знал его уже много лет.

Колльберг ушел на обед, а Меландер заперся у себя к кабинете со своей кучей бумаг. Прежде чем уйти, он сказал:

— У нас есть имя той женщины, которая продала билет на станции метро «Родмансгатан». Послать туда кого-нибудь?

— Конечно, — сказал Мартин Бек.

Он сел за стол, начал перебирать кучу документов и попытался размышлять. Он был раздраженный и нервный и полагал, что это объясняется усталостью. В дверь заглянул Рённ, посмотрел на него и тут же молча исчез. Больше его никто не беспокоил. Даже телефон какое-то время молчал. Мартин Бек начал опасаться, что уснет, сидя за столом, чего с ним еще ни разу в жизни не случалось, но тут зазвонил телефон. Прежде чем взять трубку, он взглянул на часы. Двадцать минут третьего. И все еще пятница. Отлично, Ельм, подумал он.

Это был не Ельм, а Ингрид Оскарсон.

— Не сердитесь, что я вас беспокою, — сказала она. — Я знаю, что у вас действительно ужасно много работы.

Мартин Бек что-то пробормотал, и сам услышал, как мало в этом восторга.

— Но вы ведь говорили, чтобы я позвонила. Возможно, это не имеет никакого значения, но я подумала, что будет лучше, если я вам это скажу.

— Да, конечно, не обижайтесь, я не понял сразу, кто это звонит, — принялся оправдываться Мартин Бек. — Что-нибудь случилось?

— Лена вспомнила то, что якобы сказал Буссе в понедельник в парке. Когда это произошло.

— Да? И что же он сказал?

— Лена говорит, что он якобы утверждал, что видел папу тети.

— Папу тети? — переспросил Мартин Бек.

— Да. Понимаете, я зимой и весной нынешнего года водила его к одной женщине, и он называл ее тетя. Я не могла отдать его куда-нибудь в ясли и не знала, куда его пристроить, когда я на работе. Поэтому я дала объявление, на которое откликнулась одна женщина с Тиммермансгатан.

— Но мне показалось, вы сказали: папа тети, фру Оскарсон. Или я вас плохо понял?

— Нет, вы хорошо меня поняли. Это был муж этой женщины, его, естественно, не было дома целый день, однако он часто приходил домой раньше и Буссе видел его почти ежедневно. Поэтому Буссе начал называть его папа тети.

— Так значит, Буссе сказал Лене, что видел его в понедельник в парке Тантолунден?

Мартин Бек почувствовал, как исчезает усталость; он придвинул к себе блокнот и принялся рыться в карманах в поисках какой-нибудь авторучки.

— По крайне мере, Лена так говорит, — подтвердила фру Оскарсон.

— А можно ли определить, было это до того или после того, как Буссе исчез?

— Лена говорит, что это наверняка было уже потом. Именно поэтому я и позвонила вам, чтобы вы об этом узнали. Конечно, у него с этим нет ничего общего, этот человек очень приветливый и достойный. Но если Буссе его видел, то он, возможно, что-нибудь заметил или слышал…

Мартин Бек приготовил авторучку и спросил:

— Как его зовут?

— Эскил Энгстрём. По-моему, он шофер. Они живут на Тиммермансгатан, номер я забыла. Минуточку, я посмотрю…

Она тут же вернулась и продиктовала ему адрес и телефон.

— Буссе рассказывал еще что-нибудь о том, как он разговаривал с этим папой тети? — спросил Мартин Бек.

— Нет, мы пытались его расспросить, но похоже на то, что он уже обо всем забыл.

— Как выглядит этот человек?