Человек находит себя (первое издание)

О Георгии Таня вспоминала все чаще и чаще, не переставая верить в то, что все равно когда-то его встретит. Она не могла пройти по улице, проехать в вагоне метро или в троллейбусе без того, чтобы не всматриваться в лица людей, чем-нибудь напоминавших ей Георгия. Она уверяла себя, что надежда эта — нелепость, но ни надеяться, ни верить не переставала.

Жила она теперь в отдельной небольшой комнате рядом с квартирой Авдея Петровича. Эта комната очень кстати освободилась три года назад, и Тане удалось ее получить. Настя тогда уже обзавелась семьей, и в дедовой «скорлупе» стало слишком тесно. Только недавно Феде дали квартиру где-то в Замоскворечье, куда они и переехали вместе с первенцем — голубоглазым Авдюшкой.

Таня по-прежнему работала на фабрике, теперь уже мастером цеха, и считала, что жизнь ее теперь вполне определилась, что с фабрикой она никогда не расстанется и что; вообще, ее не ждут никакие перемены. Но получилось иначе.

В один из дней ее пригласили в управление кадров министерства и познакомили с приказом министра — двадцать лучших молодых специалистов направлялись с московских фабрик на мебельные фабрики Урала и Сибири. Таня была в числе двадцати.

— Партийная и комсомольская организации фабрики рекомендовали вас, товарищ Озерцова, — сказали ей в управлении. — Вам предоставляется выбор… — И предложили список.

«Новогорская фабрика» — прочитала Таня и подумала: «В этом городе я росла во время войны. Он почти родной мне».

Она выбрала Новогорскую фабрику, еще не зная, что она находится в Северной горе, в тридцати километрах от самого Новогорска. Отъезд назначили на конец июля, после полагавшегося Тане отпуска. А через несколько дней… она нашла Георгия!

5

Это казалось невероятным! Но Таня жила в Москве, а в любимом городе, как и в волшебной сказке, сбываются даже самые несбыточные мечты.

Произошло все в воскресенье. В дверях магазина Таня столкнулась с пожилой женщиной, лицо которой показалось очень знакомым. Таня даже остановилась в растерянности, загородив выход. Лицо женщины вдруг сделалось строгим. Таня извинилась и дала пройти.

«Боже мой! Да ведь это Ксения Сергеевна!..» — догадалась она уже в магазине. Выбежала на улицу и огляделась, как будто можно среди множества движущихся людей сразу отыскать одного, на мгновение промелькнувшего человека. Наугад пошла влево. Почти бежала, налетая на прохожих и поминутно извиняясь. Ее толкали. А она конфузилась и все шла, шла… Только пройдя квартал, сообразила, что все это невероятно глупо. Ну как она найдет Ксению Сергеевну, не зная даже, в какую сторону та пошла?

Таня решила обратиться в адресный стол, а пока без конца упрекала и ругала себя за то, что сразу не узнала Ксению Сергеевну. Потом пришла мысль, что, возможно, она и обозналась — ведь бывают же похожие лица! Но обидная эта мысль быстро погасла: «Нет, не может быть! Это она, она!»

А часом позже Таня увидела Ксению Сергеевну на троллейбусной остановке.

Нет, она в самом деле не ошиблась! Рядом с женщиной стоял мужчина в соломенной шляпе. Такая шляпа, помнилось, мелькнула в дверях магазина, когда Таня столкнулась с Ксенией Сергеевной. Это, конечно, Андрей Васильевич Громов. Его не узнать было невозможно. Окончательно разрушились остатки всяческих сомнений…

Таня подошла и робко сказала, обращаясь сначала к женщине:

— Ксения Сергеевна, здравствуйте… Андрей Васильевич…

Женщина не сразу узнала Таню; девушка растерянно улыбнулась, как бы извиняясь за то, что стала такой «неузнаваемой». Наверно, это была та давняя, особенная Танина улыбка, которую нельзя было не узнать.

Что-то светлое прошло по лицу Ксении Сергеевны.

— Неужели Таня? — проговорила она и вдруг шагнула навстречу, совсем забыв о том, что кругом люди, и обняла девушку, прижимая ее голову к своей груди. — Танюша, девочка ты моя! — тихо повторяла она, и глаза ее посветлели от радостных слез.

— Здравствуйте, здравствуйте, Таня! — говорил Андрей Васильевич и долго тряс ее руку.

Подошел троллейбус, и Громовы увезли Таню с собой, разрешив больше всего остального волновавший ее вопрос: Георгий так обрадуется!.. И это значило, что он тоже в Москве и что скоро, всего через несколько минут, Таня увидит его.

Никогда еще троллейбус не двигался так медленно и не были такими утомительно долгими остановки. О, эти несколько минут! Они заслонили собою все предыдущие годы, и как будто все, тревоги, ожидания, надежды, предчувствие счастья — все сосредоточилось в этих коротких и… бесконечных минутах.

Георгия не оказалось дома. В разговоре, состоявшем из бесчисленных вопросов, восклицаний, короткого и несколько сбивчивого повествования Тани, взаимного удивления — всего обычного при таких неожиданных встречах, было рассказано обо всём самом главном: и о несчастье Тани, и о долгих бесцельных попытках Ксении Сергеевны разыскать ее, и о Георгии…