Человек новой эры

В тот момент я не мог себе представить, чтобы мне хватило сил сдвинуть хоть камешек на пути к тому будущему, о котором говорил Виталий Алексеевич. К концу подготовки я выглядел не лучше бродячего пса после недельной голодовки. Собрав материалы, я два дня отсыпался, а потом приступил к разработке схем, чертежей и описанию принципа действия ИМП.

До меня (как бы нескромно это ни прозвучало) учёным приходилось напрямую воздействовать на головной мозг. Они буквально вскрывали черепную коробку и запускали электрические импульсы, чтобы изменить поведение пациента или создать красочные картинки в его зрительной коре. Были, конечно, гарнитуры со схожим принципом действия, например, для угнетения опиоидных рецепторов, что позволяло лечить алкоголизм. Но я хотел добиться высокой точности воздействия на мозг. Я верил, что если мой преобразователь заработает, излечить паническое расстройство, депрессию или шизофрению будет не сложнее, чем сходить к парикмахеру.

Проект прошёл предварительный отбор, вышел в финал и забрал главный приз. Я был на седьмом небе! В тот же день я приехал в банк и перевел всю сумму на кредитные счета родителей.

Ещё через день со мной связался Павел Сергеевич. Он пригласил меня продолжить учебу у них, в «Заслоне». Там я познакомился с Димкой, встретил и полюбил Катю, а потом…

Потом я, наверное, создал рабочий прототип ИМП… прошли испытания…

Я изо всех сил напрягал перегревшиеся мозги, пытаясь вспомнить, но густой туман окутал всё, что я знал с начала разработки преобразователя и до сегодняшнего дня.

– Нам пора, – в комнату вошёл человек с худым железобетонным лицом и жёстким, немигающим взглядом за зелёными стёклами очков. – Они скоро будут.

Павел Сергеевич засуетился, вытащил из кармана металлическую коробку, похожую на те, в которых дарят кольца возлюбленным, со щелчком открыл её и достал одну из хранившихся там красных пилюль.

– Дима, принеси воды, – он протянул пилюлю мне. – Нам надо уходить. Выпей, пожалуйста.

Я перевёл взгляд с пилюли на всё ещё стоявшего в дверях мужчину.

– Это кто?

– Дядя Саша, – торопливо объяснил Павел Сергеевич, – наш… охранник. Выпей, мы торопимся.

Я взял пилюлю, забросил её в рот и запил. От пяток до кончиков волос пробежал разряд, стало тепло и приятно, ноги сами собой распрямились, я попытался встать, и это далось мне легко.

– Идём, – Павел Сергеевич накинул мне на плечи лёгкую крутку, а под ноги бросил кроссовки, ведь кроме трико и майки на мне ничего не было. – Скорее, Егор, поторопись.

Мы вышли в узкий пустой коридор с множеством дверей, за которыми, возможно, мариновались в собственных кошмарах такие же несчастные пленники, как я. Затем спустились на лифте на первый этаж, вышли на улицу, и мне в лицо ударил прохладный ветер. Я зажмурился и прикрыл рот, но было поздно – песок уже поскрипывал на зубах и резал глаза. Меня, словно тяжелобольного, окружили четверо людей, среди которых были Дима и Павел Сергеевич, подвели к фургончику и посадили внутрь. Дядя Саша сел за руль и завёл мотор.

Глава 4

Проморгавшись, я огляделся. Кроме обитых кожзамом скамеек и сумок с оборудованием на полу, в фургоне ничего не было. Даже обшивку сняли, оголив тёмно-синий металл корпуса. Окон тоже не было, даже в задних дверцах. А в лобовое стекло светило яркое полуденное солнце.

Дядя Саша вёл машину неспешно, аккуратно, не привлекая внимания, хотя других авто почти не было и можно было поддать газу. У задних дверей копошился в сумке незнакомый мужчина. Я кивнул в его сторону и тихо спросил, кто это. Димка кивнул в ответ на дядю Сашу. Видимо, они были вместе.

– Куда мы едем? – заговорил я в полный голос.