Человек Огня

— Черт возьми, что за канонада! — воскликнул Альваро, вскакивая на ноги. — Если бы я высыпал полбочонка, то мы бы взлетели на воздух! — Эй, мальчуган, ты не ранен?

— Только слегка расквасил нос, сеньор, — ответил юнга.

— Посмотрим, что там делается!

Схватив ружья и шпаги, они вылезли на палубу. Вся носовая часть была еще окутана густым дымом, сквозь который виднелись языки пламени, лизавшие доски. Просмоленные якорные канаты и одежда моряков, находящаяся там, загорелись.

— А, дьявол! — вскричал Альваро, нахмурив брови. — Я и не подумал об этой опасности.

Он вскарабкался на борт, держась за уцелевшие снасти обломков грот-мачты, и посмотрел в сторону носовой части судна. Поражение дикарей было полное. Из четырех пирог одна сразу пошла ко дну, а три другие удирали в беспорядке по направлению к берегу.

— Хороший удар, честное слово! — засмеялся Альваро. — Эти проклятые людоеды не посмеют теперь возобновить атаку.

Он бросил взгляд на море вокруг подводной скалы, на которой застряла каравелла, и увидел, что оно усеяно страшно изуродованными человеческими трупами, оторванными частями тел и обломками весел и пирог. Все это носилось в пенящихся волнах, между подводными скалами.

— Они ушли, сеньор Альваро? — спросил юнга.

— Удрали с такой скоростью, точно попутный ветер надувал им паруса и гнал их к берегу, — отвечал Корреа. — Готов побиться об заклад, что у них кровь застыла в жилах от удара.

— Как торопятся! — вскричал юнга, который в один миг вскочил на борт. — Должно быть, они испытали изрядный страх!

— Многие погибли.

— Акулы пожирают их, сеньор. О! Какие страшные звери! Смотрите, как их много собралось тут! Ой, ой!.. Какие у них огромные пасти! Они перекусывают тело зубами в один миг, точно разрезают его гигантскими ножницами.

Корреа взглянул в ту сторону, куда указывал юнга, и вздрогнул. Семь или восемь чудовищных акул, из породы, носящей название рыба-молот, окружили подводную скалу, раскрыв свои огромные пасти, усеянные страшными зубами. Чтобы схватить добычу, они ложились на спину, так как вследствие особенного строения рта не могли иначе достать ее, а затем раздавался страшный, зловещий хруст. Большая часть трупа, перерезанного надвое зубами акулы, исчезала в пасти хищницы, и море окрашивалось потоками крови.

— О, ужасные рыбы! — воскликнул Корреа. — Если бы взрыв распространился и на море, то, наверное, и с ними было бы покончено.

Облако черного вонючего дыма, пропитанного запахом смолы, напомнило Корреа, что опасность теперь грозит совсем с другой стороны.

— Господи! — воскликнул Корреа. — Ведь мы совсем забыли, что нос каравеллы представляет пылающий очаг. Если даже мы избавились от дикарей, то все же не можем считать себя спасенными. Надо бросаться в воду — и не теряя времени.

— Как, сеньор?.. А эти акулы?..

— У них есть чем заняться, и на нас они не обратят внимания. И потом, ведь у нас есть оружие. Если они захотят напасть на плот, то мы будем защищаться.

Он взглянул в сторону берега. Три пироги дикарей вошли в устье одной из пяти рек, вливающихся в залив, и скоро исчезли под зеленым сводом, образуемым роскошной растительностью, покрывавшей берега реки.

— Скорее на плот, Гарсиа! — крикнул Корреа. — Снеси туда под прикрытием бочонок с порохом и пули, а также съестные припасы.

— Я вам уже говорил, что кладовая под водой, сеньор.

— Ну, что ж делать! Придется нам добывать пищу на берегу. Я видел между деревьями много птиц, а ведь мы с тобой недурные стрелки.

Надо было спешить. Пламя распространялось быстро. Пропитанные смолой снасти каравеллы представляли хороший горючий материал. Корреа с помощью юнги спустил плот на воду без особых затруднений. Океан успокоился и лишь изредка появлялись небольшие волны, медленно расходившиеся по всему заливу и разбивавшиеся в пену у маленьких островков и подводных камней.

Плот был маленький и легкий и весело запрыгал на волнах, как только его спустили. Убедившись в его устойчивости, Корреа поставил на него два бочонка с порохом и боевыми припасами, а также положил кое-какую одежду для смены, найденную ими в каюте лоцмана. Захватив шпаги, топоры и ружья, Альваро и Гарсиа вскочили на плот и перерубили канаты, удерживавшие плот возле каравеллы

— Куда же мы отправимся, сеньор? — спросил юнга, беря в руки весла.

Корреа оглядел берег и потом, указав на реку, впадавшую в широкий залив, сказал:

— Поедем туда. Мы будем достаточно далеко от того места, откуда явились к нам бразильцы.

IV. На берегу

Плот прекрасно держался на воде благодаря четырем бочонкам, прикрепленным по углам, и весело покачивался на волнах, разгуливавших по заливу.