Человек-огонь

— Ну, шатия, живо собирайтесь купаться, — проговорил весело Томин. — Сегодня весь день в нашем распоряжении, сегодня мы сами себе хозяева! Живо, живо пошевеливайтесь, — шутил Николай Дмитриевич.

Группа всадников, промчавшись по улицам города, спустилась к Лесному Воронежу. Берег пологий песчаный, вода теплая прозрачная. Нетерпеливые кони рвутся к реке, всадники с большим трудом сдерживают их.

Раздетые конники вскочили на лошадей — и в воду. Те от удовольствия фыркают, ржут. Кавалеристы брызгают друг в друга, ныряют с лошадей, плавают наперегонки. И не разберешь, где командир, где подчиненный. Все одинаковы!

Вдоволь накупавшись, Томин объявил:

— А сейчас поедем в гости к садоводу Ивану Владимировичу Мичурину. Чур, там вести себя культурно.

— В грязь лицом не ударим, — ответил за всех Николай Власов.

Сад Ивана Владимировича Мичурина и его дом находились за Донской слободой, на берегу реки Лесной Воронеж. Ехать всадникам пришлось недолго.

Иван Владимирович встретил Томина и его друзей радостно. Мичурину шел шестьдесят первый год, но он был энергичным и подвижным. Темно-карие глаза весело улыбаются.

— Очень рад дорогим гостям, — проговорил Иван Владимирович и пригласил всех пройти в сад. — Много у меня гостей перебывало, но военные, да еще начальник дивизии — впервые. Вот не ожидал! До вас тут был начальник, так он все присылал ко мне ординарцев с записками. А вы сами пожаловали.

— Я заехал, Иван Владимирович, поблагодарить вас, — несколько смущаясь, проговорил Томин.

— Меня? За что? Если не секрет.

— За саженцы, которые вы мне присылали в тринадцатом году. Прочитал я вашу статью в журнале «Сад и огород» и решил попробовать у себя вырастить яблони.

— Позвольте узнать, откуда вы родом? — оживившись, спросил Иван Владимирович.

— Издалека. Из Челябинского уезда, с берегов реки Тобола, — ответил Томин. — А это мои друзья. Коля Власов — москвич, а Аверьян Гибин — земляк.

— Значит, сибиряки! Да что я вас все расспрашиваю, не приглашу к столу. Прошу садиться.

Гости сели за стол под развесистой яблоней. Тяжелые, сочные плоды благоухали.

Извинившись перед гостями, Иван Владимирович на минуту отлучился.

Вернулся садовод не один, с ним шли две женщины, несли вазы с яблоками, вишнями, крыжовником, малиной. Это были ближайшие и верные помощники ученого — его свояченица Анастасия Васильевна и племянница Александра Семеновна.

Поставив вазы на стол женщины, приветливо улыбаясь, поздоровались с гостями.

— Позвольте полюбопытствовать, как прижились мои саженцы у вас? — спросил Мичурин.

— Две прижились и уже давно плодоносят, а три погибли, одна в первую же зиму, а остальные позднее, без меня.

— И это чудесно. Значит, и в Сибири могут расти яблони, могут цвести сады. Замечательно. Моя мечта вывести такие сорта, чтобы в Якутии росли, чтобы за Полярным кругом плодоносили!

Иван Владимирович провел гостей по своему чудесному саду, рассказал, каких трудов стоило ему создать все это бесценное богатство.

— Всю жизнь, вплоть до Октября, мне мешали в работе тупые царские чиновники. В России о моих работах мало кто знал, — с сожалением рассказывал Иван Владимирович. — А вот в Америке знали. Несколько раз приезжал ко мне профессор Френк Мейер. Департамент земледелия приглашал переехать в Америку. Обещали перевезти все деревья, гарантировали стопроцентную приживаемость. Не могу судить о деревьях, но что я не прижился бы в Америке, в этом даю полную гарантию.

Расставались большими друзьями.

Иван Владимирович приглашал Томина заезжать к нему еще. Николай Дмитриевич обещал и исполнил обещание.

— Приехал попрощаться, Иван Владимирович, — проговорил Томин.

— И далеко путь держите?

— На Дальний Восток.

— Далеконько, далеконько. Одну минуточку, одну минуточку, — и с этими словами Иван Владимирович ушел в дом.

А еще через несколько минут два молодых парня принесли упакованные ящики.

— Это вам на дорогу, — заговорил Иван Владимирович, — путь дальний. А вот из этого ящика попробуете ближе к Новому году, вот тогда узнаете, что это за яблоки.

Николай Дмитриевич от всего сердца поблагодарил Ивана Владимировича, и они распрощались.

*

Банды на тамбовщине уничтожены. Жизнь входила в мирную колею.

Восемнадцатого июля 1921 года Козловский уездный комитет партии постановил от имени уездного Исполнительного комитета наградить 15-ю Сибирскую кавалерийскую дивизию Красным Знаменем.

Приказом командующего войсками Тамбовской губернии Михаила Николаевича Тухачевского многие бойцы, командиры и политработники были награждены ценными подарками.

О Томине в этом приказе сказано: