Человек-Паук. Майлз Моралес

К тому времени, как Майлз и Ганке к ним присоединились – примерно через пятнадцать минут после того, как их позвала мама Майлза, – картежники уже расселись в гостиной, а игра была в самом разгаре.

– Шпана бросается в драку, чтобы их побили, – усмехнулся Карло, старый друг отца Майлза. Они познакомились, еще когда отец вел уличную жизнь. Карло всегда носил рубашку, застегнутую на все пуговицы, и туфли на жесткой подошве, на щеке у него был шрам, напоминавший сороконожку. Он поднял карту в воздух в ожидании, когда отец Майлза сделает свой ход. Отец Майлза положил на стол даму треф, и Карло хлопнул по ней пятеркой пик.

– Убери-ка это отсюда, парень, – усмехнулся Карло, сгребая карты.

Рядом с ним сидел Шерман. Все звали его Сип, потому что он был из Миссисипи. Он не был особенно разговорчивым. Отец Майлза познакомился с ним в тот же вечер, когда встретил Рио, на вечеринке в честь Суперкубка. Когда отец Майлза спросил, почему Сип уехал из Миссисипи, он сказал только: «Пыли стало слишком много». Отец Майлза точно не знал, что это означало, но был уверен, что это никак не было связано с пылью.

– Угу, – буркнул Сип, снимая колоду. – Вы так быстро начинаете радоваться в этом своем Нью-Йорке. Но иногда, прежде чем вскипятить воду, ее нужно подогреть.

– Ради бога, Сип, – сказал Джон Джон, тасуя карты. – Ты живешь здесь уже почти двадцать лет. Ты один из нас.

– Черта с два. Я буду парнем из Миссисипи до конца своих дней. Хоть я теперь и городской житель, но я еще помню, каково там, на Юге. Знаю, что такое терпение, – он подмигнул отцу Майлза, своему партнеру по игре. Джон Джон покачал головой и начал раздавать карты.

Майлз и Ганке зашли на кухню выпить по стакану сока, прежде чем уйти.

– Ух ты! – воскликнула мама Майлза. Она стояла за кухонным столом и высыпала в миску конфеты для Хэллоуина. – Мои малыши такие милые!

– Это где ты в этом доме увидела малышей? – крикнул Карло из гостиной.

– Для нее малыши, – еле слышно сказал отец Майлза.

– Это правда! – крикнула в ответ мама Майлза. – Посмотрите, – сказала она, представляя Ганке и Майлза сидевшим за карточным столом.

– И кто ты, сынок? – спросил отец, потому что на Майлзе не было маски.

– Зомби, – Майлз помахал маской.

– Хм, знаешь, – сказал Джон Джон, – из тебя получился просто вылитый зомби.

– Это точно, – саркастически подтвердил Сип, перекладывая карты в руке.

– А что насчет тебя, Ганке? – спросил отец Майлза.

– Все сложно. Но, проще говоря, я – это я и одновременно декан Майлза, притворяющийся нашим учителем истории, мистером Чемберленом.

Мама Майлза пронзительно взвизгнула.

– Это забавно! Однако я рада, что это придумал ты, а не Майлз.

– Да, его бы снова отстранили от занятий, – отец Майлза покачал головой.

– Парня отстраняли от занятий? – Джон Джон положил карты на стол рубашкой вверх и отхлебнул из бокала.

– Да, его учитель мистер Чемберлен написал на него докладную за то, что Майлз без разрешения вышел, кхм, по нужде.

– И за это его отстранили от занятий? Из-за того что пареньку захотелось по нужде? По большой или по малой, кстати? – добавил Карло.

– Это неважно. Даже по мне, у них перебор с дисциплиной, – сказал Джон Джон.

– Слушай, что я тебе скажу, старик. В жизни не встречал Чемберлена, который бы мне понравился, – сказал Карло, тоже положив карты. – Вообще в школе и у меня были терки с учителем по имени мистер Чемберлен.

– А он не вот так выглядел? – спросил Ганке, тут же приняв позу Чемберлена: руки вместе, глаза закрыты.

– Э-э-э… нет, – Карло посмотрел на Ганке. – У того чувака были странные рыжие волосы, как у Рональда Макдональда. И он преподавал не историю, а английский. Я не особо хорошо читал, и он знал это, но все равно постоянно вызывал к доске. Каждый день.

– А вы ему говорили, что не хотите читать? – спросил Майлз.

– Конечно, говорил. Даже как-то раз остался после урока и сказал, что мне, может, нужен репетитор. Но ему было наплевать. Он так же вызывал меня к доске, позволяя остальным детям смеяться надо мной, пока однажды я не начал его игнорировать. Но стоило мне начать, как он стал писать на меня докладные. А в скором времени я вообще перестал ходить в эту школу.

Отец Майлза покачал головой.

– Сколько тебе тогда было?

– Не знаю. Пятнадцать или шестнадцать. Достаточно взрослый, чтобы сунуть руки в ядовитый котелок, что ты знаешь, я и сделал, – он кивнул отцу Майлза.