Человек-паук: Вражеский захват

НОРМАН Озборн, стоящий рядом с Фиском, позволил себе улыбнуться.

– Я тут поразмыслил, Уилсон... пожалуй, не буду я назначать тебя нашим уполномоченным по финансам.

– Так это твоя работа? – Фиск с трудом сдерживался. – Ты подослал ко мне этого шпиона?

– Я просто показал его тебе, а ты заглотил приманку, – ответил мэр. – Я-то знал, с кем тебе придется иметь дело. Он безумен. Я все рассчитал. Выполнил бы он мое задание или решил обмануть меня, неважно. Тебе от него не уйти. Не знаю, как вы с ним расстанетесь и чем все это кончится для него, но я тебя больше не боюсь.

– У него остались копии документов, – заявил Фиск. – Так что молись, чтобы они ко мне не попали.

– Я не молюсь, – пожал плечами Озборн. – Молитва для тех, кто надеется на удачу.

В зале царил хаос. Люди спешили убраться подальше от драки супергероев, искали укрытие и спешили к пожарным выходам, сбивая друг друга с ног. Полицейские достали оружие, но не понимали, что делать дальше. Джеймсон кричал, но его никто не слушал. Сверкали вспышки фотоаппаратов – репортеры готовили иллюстрации к завтрашним материалам. Телекорреспонденты смотрели в камеры, стараясь не выйти из кадра.

– Ты думал, что читаешь чужие мысли и предвидишь ходы, – сказал Озборн, – но на этот раз тебя обставили. Реши ты заняться делом, Фиск, мы бы с тобой договорились. А ты затеял грязную игру – и проиграл.

– Мне плевать, что ты там себе думаешь, – рявкнул Фиск, – но игра еще не окончена. Ты перешел границу, и возврата к прошлому нет.

Бесстрастно, будто оглядывая скульптуры в музее, Озборн обвел взглядом охваченный паникой зал и улыбнулся:

– Праздник удался.

* * *

ОНИ столкнулись в воздухе – Человек-Паук был к этому готов. Или ему так казалось.

Он примерно представлял себе, что нужно сделать, строил какие-то сумасшедшие планы, но в сущности понятия не имел, как будет действовать. Кровавый Паук быстро развеял все его сомнения – хватило одного удара в лицо.

Человек-Паук отпрянул, уворачиваясь, но все же едва не взвыл от боли. Кулак у соперника был тяжелый, и в голове будто взорвалась бомба.

«Делать нечего, придется драться», – грустно подумал Питер.

Во время боя с Эхо он разработал на ходу новую стратегию, выдумывая прыжки и удары, которых никогда прежде не выполнял. Потом пришлось изменить даже образ мыслей, сойти с проторенной дорожки, чтобы продвинуться вперед. Борясь с тенью – а Эхо копировала его движения, будто отражение в зеркале или тень, – он искал способы ее перехитрить.

Однако Бингама с Эхо было не сравнить. Он делал то же самое, что и Человек-Паук, но никогда не изучал так тщательно его стиль, он не пытался по- настоящему стать Человеком-Пауком.

Значит, пришло время преподать ему урок.

Еще в полете, пока они спускались к полу, Бингам расправил плечи и сжал кулаки. Он собирался не просто биться, а лупить противника, как в жестокой кабацкой драке, – кулаками по голове, плечам, груди. Он готовился к поединку.

Человек-Паук решил, что предоставит сопернику такую возможность.

Они приземлились на ноги, лицом друг к другу. Челюсть у Паука понемногу распухала, но он старательно не замечал боли. Питер принял боксерскую стойку и поднял кулаки.

Кровавый Паук выпрямился и внимательно оглядел противника. Внезапно он выстрелил паутиной и опутал липкими нитями плечи Питера, дернул на себя и сбил его с ног, одновременно взлетая к потолку вслед за паучьей нитью и поднимая Человека- Паука, оскорблявшего его одним своим существованием, в воздух.

У Питера неприятно засосало под ложечкой – кому понравится вдруг превратиться в безвольную куклу? – и он завертелся, выбирая, куда бы выстрелить, за что зацепиться паутиной. Однако Кровавый Паук отпустил нить, которую сжимал в руке, и Питер полетел обратно, не успев затормозить. В живот ему излюбленным приемом футболистов – плечом вперед – врезался Кровавый Паук, и они вместе упали на пол.

Больно ударившись спиной, Питер несколько секунд хватал ртом воздух, пытаясь вздохнуть. Он закашлялся, и его едва не стошнило – а в паучьей маске этого лучше не делать.

Невольные зрители жестокой схватки охнули. Одни поспешили убраться подальше, другие, наоборот, подошли ближе. Защелкали фотоаппараты, телекамеры взяли в фокус фигуры в почти одинаковых синекрасных костюмах.

– Смотри, как они радуются! Спешат запечатлеть твои последние мгновения! – крикнул Кровавый Паук и ударил поверженного противника кулаком в лицо – раз, другой и третий.

– Все шутишь, несешь чушь, притворяешься героем, – продолжал Бингам. – А силенок-то у тебя кот наплакал. Только победишь кого-нибудь, а он – раз! – и возвращается невредимым. Ты хочешь, чтобы мир жил по твоим правилам, а правил-то нет! Когда Кровавый Паук сбивает тебя с ног – ты лежишь и не дергаешься, вот мое правило!

Человек-Паук наконец втянул воздух в легкие. Он почти ослеп от боли, едва уклоняясь от града ударов. Нащупав пол, он попытался оттолкнуться и подпрыгнуть, но новый удар – на этот раз по затылку – пригвоздил его к месту, а в глазах потемнело.

Его руки слабели, мышцы теряли силу.

«Ну нет!»