Человек планеты, любящий мир. Преподобный Мун Сон Мён. Автобиография

2 августа 1990 года президент Ирака Саддам Хусейн совершил вооруженное нападение на Кувейт, спровоцировав тем самым военную ситуацию в Персидском заливе. Этот район всегда был очагом напряженности, и я видел, что мир вот-вот будет втянут в водоворот войны. Я понял, что для предотвращения конфликта необходима встреча христианских и мусульманских лидеров, и немедленно начал действовать, чтобы не допустить войны, в которой погибло бы множество невинных людей.

2 октября я в срочном порядке созвал в Каире внеплановую конференцию Совета мировых религий, чтобы донести мое не терпящее отлагательств послание мира до крупнейших духовных лидеров Ближнего Востока и всех мусульманских стран. Многие удивлялись, почему я — человек, не имеющий никакого отношения к Ближнему Востоку, — вдруг решил организовать такую встречу, однако причина была очень проста. Я уверен, что любая религия должна стремиться к достижению всеобщего мира, однако конфликт между христианством и исламом грозился стать еще ужаснее, чем раскол между демократией и коммунизмом. Нет ничего более кошмарного и жестокого, чем война на межрелигиозной почве.

И я написал письмо президенту Джорджу Бушу-старшему, который к тому времени уже начал предпринимать попытки пресечь конфликт, умоляя его не вмешиваться в войну между арабскими государствами, а вместо этого попробовать добиться отступления Саддама Хусейна дипломатическими методами. Президент Буш полагал, что он просто идет войной на Ирак, но мусульмане смотрели на это по-другому. Для них религия находится гораздо выше любых политических и государственных дел, и я очень боялся, что если США нападут на Ирак, арабские государства единым фронтом выступят против Соединенных Штатов и всего христианского мира.

В нашей спешно организованной конференции в Каире приняли участие крупнейшие лидеры ислама и верховные муфтии из девяти стран, включая верховных муфтиев Сирии и Йемена. Ключевым моментом встречи стал мой отчаянный призыв к арабо-мусульманскому миру не поддерживать заявление Саддама Хусейна о том, что эта война «священна», и не присоединяться к его действиям. Кто бы ни победил в этой войне — хоть США, хоть Ирак, — что хорошего это принесло бы людям? В чем смысл войны, если при этом с неба дождем будут сыпаться бомбы, уничтожая дома и школы и губя бесценные жизни невинных людей?

Конференция в Каире стала одной из целого ряда миротворческих акций нашей Церкви. Каждый раз при назревании кризиса на Ближнем Востоке члены Церкви бесстрашно трудились не покладая рук, рискуя жизнью перед лицом опасности. В течение многих лет в самый разгар насилия и террора в Израиле и Палестине наши прихожане немедленно реагировали и выезжали в «горячие точки», сотрудничая с крупнейшими организациями в деле достижения мира.

Мне всегда нелегко отправлять членов Церкви туда, где их жизнь подвергается опасности, но если вы трудитесь на миротворческом поприще, вам этого не избежать. В этот момент я могу возделывать землю под палящим солнцем Бразилии или выступать где-нибудь в Африке, но мое сердце всегда с теми, кто по собственной воле отправляется работать в пороховую бочку под названием Ближний Восток. Я молюсь о том, чтобы на земле как можно скорее воцарился мир, и мне больше не пришлось бы отправлять членов Церкви в «горячие точки смерти».

11 сентября 2001 года все мы пережили беспредельный ужас, когда башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке были разрушены террористами.

Некоторые назвали это неизбежным столкновением исламской и христианской цивилизаций, однако я смотрю на это по-другому. Христианство и ислам в чистом виде — вовсе не воинственные религии. В них не заложено стремление к конфликтам, и они обе стремятся к миру. На мой взгляд, навешивать на весь ислам ярлык радикалов — это удел слепых фанатиков, равно как и считать, что ислам и христианство коренным образом отличаются друг от друга. Суть этих двух религий одна и та же.

Сразу же после падения башен-близнецов я собрал на «нулевой отметке» религиозных деятелей из Нью-Йорка и со всей Америки для того, чтобы помолиться о душах погибших и о тех, кто первым откликнулся на беду, а также провести общее богослужение. Затем в октябре я провел в Нью-Йорке крупнейшую межрелигиозную конференцию за мир, ставшую первым международным событием в городе с момента трагедии.

Столь существенный вклад в дело мира во время войны не мог появиться на пустом месте. Десятки лет я делал все ради достижения межрелигиозной гармонии. Именно благодаря такому вкладу мы смогли заслужить доверие крупнейших религиозных деятелей, съехавшихся в Израиль во времена интифады или в Нью-Йорк вслед за событиями 11 сентября.