Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё

– Начнем сначала: когда вы решили убить Пальмгрена?

– Говорите же!

– Вы знаете, у нас достаточно доказательств для вашего ареста. Вы уже задержаны.

В этом можно было не сомневаться. В чемодане лежали акции и другие ценные бумаги на сумму около полумиллиона крон, насколько можно было оценить на первый взгляд. Делом обоих было расследовать уголовные, а не экономические преступления, но все же они кое-что знали о контрабанде валюты и акций.

Во внутреннем кармане пиджака Бруберга они нашли билет до Женевы через Копенгаген и Франкфурт. Билет на имя мистера Роджера Франка, инженера.

– Ну так как?

– Самое лучшее для вас облегчить свою совесть.

Наконец Бруберг взял шариковую ручку и написал на блокноте: «Приведите сюда врача».

Кольберг отвел Ларссона в сторону и тихо сказал:

– Это самое лучшее, что мы можем сделать. Нельзя же продолжать вот так час за часом.

– Возможно, ты прав, – нахмурился Гунвальд Ларссон. – И есть ли какие-либо доказательства того, что он подстроил это убийство? Думаю, скорее наоборот.

– Вот именно, – задумчиво произнес Кольберг. – Вот именно.

Оба они устали, и им очень хотелось уйти домой. Но в заключение они задали еще несколько вопросов:

– Кто стрелял в Пальмгрена?

– Мы знаем, что стреляли не вы, но вы знаете имя стрелявшего. Кто он?

– Где он?

– Когда и где вы родились? – спросил Гунвальд Ларссон, уже не понимая, о чем говорит.

Наконец, потеряв всякую надежду, они вызвали дежурного полицейского врача и, передав Бруберга на попечение дежурным, сели в свои машины и отправились – Кольберг к жене, которая уже уснула, а Ларссон сожалеть о своей испорченной одежде. Прежде чем лечь, Кольберг попытался позвонить Мартину Беку, но безуспешно. Гунвальд Ларссон не собирался звонить ни Мартину Беку, ни кому-либо еще.

В тот день Кольберг, правда, принимал участие и в более удачном допросе.

Как только он и Оса Турелль привели Хелену Ханссон в холодную негостеприимную комнату в полиции нравов, она совершенно упала духом и показания полились из нее столь же обильно, сколь и проливаемые при этом слезы. Им пришлось включить магнитофон, чтобы записать все, что она говорила.

Да, она была «девушкой по вызову». Да, к ней часто обращался Хампус Бруберг. Он передал ей чемодан и билет на самолет. Она должна была лететь в Цюрих и оставить в гостинице чемодан на хранение. Он должен был прибыть на следующий день из Женевы и взять чемодан. Ей было обещано за труды десять тысяч крон, если все пройдет удачно. Что в чемодане – она не знает. Хампус Бруберг сказал, что им нельзя рисковать и лететь одним самолетом. Да, при появлении полицейских она попыталась связаться с Брубергом, который жил в отеле «Карлтон» под именем Франка, но не застала его.

Гонорар за выполнение поручения в Мальмё составил не тысячу, а полторы тысячи крон.

Она сообщила номера телефонов девушек, к сообществу которых принадлежала. Да, она живет проституцией, но, во-первых, она не одна такая, а во-вторых, никогда ничем другим не занималась.

В связи с убийством она решительно ничего не знает. Во всяком случае, не больше того, о чем уже рассказывала.

Кольберг был склонен поверить ей в этом, как и во всем остальном.

XVIII

В Мальмё Паульссон старался вовсю.

В первые дни – в субботу и воскресенье – он сосредоточил свое внимание на служащих отеля: хотел, так сказать, взять в кольцо того, кого искал. По опыту он знал, что поручение выполняется легче, если знаешь, кого ищешь.

Он завтракал, обедал и ужинал в ресторане отеля, а в остальное время пребывал в холле. Вскоре он убедился, что бессмысленно сидеть в ресторане, навострив уши и спрятавшись за газету. Большинство посетителей говорили на непонятных ему иностранных языках, а если официанты и обсуждали события, происшедшие в среду, то делали это отнюдь не поблизости от его стола.

Паульссон решил играть роль любопытного посетителя, узнавшего об убийстве из газет. Он подозвал кельнера – вялого молодого человека с баками, в белоснежной куртке – и попытался завести разговор о драме с выстрелом, но кельнер отвечал односложно и равнодушно, поглядывая все время в окно. Видел ли он убийцу? Да-а. Это был длинноволосый тип? Не-ет. Он действительно не был длинноволос и кое-как одет? Может быть, не подстрижен. Точно не видел. Во всяком случае, он был в пиджаке.

Кельнер притворился, что ему нужно идти на кухню, и удалился.