Человек с двойным дном

Генерал, который подобное услышал от подчиненного, вероятно, впервые в жизни, не возмутился, не поразился и на крик не сорвался, а с неожиданным для всех присутствующих спокойствием осведомился:

– Почему же ложь?

– Это трудно объяснить, товарищ генерал, – с вызовом произнес Корнышев. – Вот туман, – он повел рукой вокруг. – Сейчас он есть, а потом рассеется. И это не требует доказательств. Так будет. И это всем известно. Вот машина. Она способна передвигаться быстрее человека, идущего пешком. Я знаю, что это так. И если вы будете утверждать обратное…

Корнышев выразительно посмотрел на собеседника.

– Нет, утверждать такого я не буду, – благосклонно произнес Захаров.

Еще бы!

– А вот он я, Святослав Корнышев. Я это знаю…

– А кто еще это знает… Слава?

Корнышев опешил от неожиданного вопроса.

– Кто может подтвердить, что ты – Корнышев? Я сейчас не про твою внешность, не про твое лицо. У того двойника, который умер в больнице при переливании крови, – у него тоже была внешность Корнышева. Но ведь он Корнышевым не был, согласись.

– Да кто угодно может подтвердить!

Корнышев отвечал вроде бы уверенно, но было заметно, что он растерялся.

– Кто может? – повторил свой вопрос Захаров. – Ты прожил на земле сорок лет. Ты контактировал с людьми. Должен же быть кто-то, кто, повстречав тебя, скажет радостно: «Славка! Привет! Сколько лет, сколько зим!» Кто они, эти люди? А?

– Ну, первыми всегда вспоминают родителей, – произнес неуверенно обескураженный Корнышев.

– Они живы?

– Нет.

– Тогда, может быть, кто-то, с кем Корнышев служил? Полковник Богуславский…

– Он мертв.

– Предшественник Богуславского, под чьим началом Корнышев искал пропавшие миллиарды. Я говорю о генерале Калюжном Олеге Харитоньевиче…

– Убит.

– Сослуживец Корнышева, Илья Горецкий…

– Погиб.

– Все я какие-то примеры неудачные беру, – сказал Захаров, внимательно глядя на собеседника. – Может, ты сам кого-то вспомнишь, Слава?

– Жена Ведьмакина!

– Ведьмакина Алла Михайловна скончалась в изоляторе ФСБ, – сказал Захаров. – Как и ее муж, Ведьмакин Александр Никифорович.

Он будто уличил Корнышева во вранье. Словно сам давным-давно все понял про собеседника, да тот юлил и изворачивался с упорством, и ему был предоставлен последний шанс – исключительно с той целью, чтобы окончательно изобличить лжеца.

– Все эти люди давно мертвы, Слава, – сказал Захаров. – Мы с тобой вспоминаем только о покойниках. Только о людях, которые уже не могут ни подтвердить чего-либо, ни опровергнуть.

– Я знаю, что я – Корнышев! Я помню события своей жизни так ярко, что ошибаться не могу! Вот эта женщина, к примеру, которая была со мной в поселке Красный. Я ее узнал. Я ее помню. Мы познакомились на Кипре. Она проститутка. Мне нужно было вывезти с Кипра в Москву дочь полковника Ведьмакина. А девушка ехать не хотела – она боялась, что в России ею займется ФСБ. Мне нужно было усыпить ее бдительность, сделать так, чтобы она не боялась, чтобы она воспринимала меня не как офицера ФСБ, а просто как классного мужика, рядом с которым всегда легко и весело. В общем, я решил, что должен быть женат. Особого выбора у меня там не было, и времени на раскачку – тоже. Поэтому я взял эту Клавдию. На самом деле ее звали Эльвира. Видите, я даже это помню. Эльвира промышляла на Кипре под присмотром кавказца-сутенера. Я кавказца этого пугнул, он мне Эльвиру уступил на время. А она свою роль сыграла великолепно. Девчонке, дочери Ведьмакина, мы задурили голову и вывезли ее в Москву…

– Ты хочешь сказать, что Клавдия… то есть Эльвира… может это подтвердить? – спросил генерал.

И Корнышев осекся.

Клава была мертва. Он лично видел ее труп. И генерал, наверное, в курсе.

– Она погибла, – подтвердил Захаров его догадку. – Пойми, Слава, у тебя действительно проблемы. Ты проживаешь не свою жизнь, а жизнь другого человека, которого, вполне допускаю, ты никогда не видел и не знал. Я Корнышева имею в виду. Тебе про него многое рассказали, ты о каких-то событиях его жизни знаешь и даже уверовал в то, что все это когда-то происходило именно с тобой! Вот какая штука…

Захаров вдруг развернулся и пошарил рукой на заднем сиденье. Корнышев напрягся и уже был готов стрелять, но Захаров не оружие искал, как оказалось, а папку с документами.

– Вот, посмотри! – протянул он папку в окно.

Но до Корнышева было далеко. Поэтому папку сначала взял в руки Потапов и только потом передал ее Корнышеву. Это были ксерокопии страниц личного дела Корнышева Святослава Геннадьевича, 1967 года рождения, уроженца города Москвы…