Человек с двойным лицом

– Слушаю тебя, майор, – ответил на том конце провода старший майор госбезопасности.

Авдеев доложил о проведенных мероприятиях.

– Значит, не нашли Маханова?

– Нет, товарищ старший майор госбезопасности. Из деревни он не выезжал, мог, правда, уйти пешком, но…

– В ночь? Десять верст?

– Да кто знает этих московских?

– Ну, предположим, ушел Маханов в Олевск. И что ему там делать? Автобус в город идет в 16.00. Я подключил линейный отдел милиции. Не было Маханова в автобусе, и в поезд он не садился. Или, может, он до города пешком пошел?

– Да, это вряд ли. На сегодня работы завершили, завтра подниму мужиков, будем смотреть лес, отдельно охотничий домик. Есть тут такой. Шансов, что Маханов пошел туда, мало, но чем черт не шутит?

– Но не мог же вот так взять и пропасть человек! Плохо искали, майор!

– Все, что могли – сделали.

– Значит, не все. Продолжать поиски!

– Есть, товарищ старший майор госбезопасности.

– И держать меня в курсе, но не так, как сегодня – вечером только соизволили позвонить. Завтра связь – каждые два часа.

– Слушаюсь!

– Работайте!

Авдеев повесил трубку:

– Ну вот, товарищи, на сегодня все. Интересно, куда мог запропаститься Николай Иванович?

Тетерин кашлянул, взял карандаш, повертел в руках, положил обратно на стол.

Авдеев посмотрел на него:

– Есть что сказать, Алексей Викторович?

– Я вот что подумал, а что, если Маханов сам решил скрыться?

– В смысле?

– Ну, может, сделал что-то не так на своей работе, воспользовался тем, что умер отец, рванул в деревню, отсидел поминки и – в бега. Работать под контролем товарища Берии – это, знаете ли, как по лезвию ножа ходить. Не исключено, что с ним прибыли такие же, как он, сотрудники. Они и вывезли ночью Маханова в неизвестном направлении.

– Так у него жена в Москве осталась, – проговорил Авдеев.

– А вы знаете, как он жил с этой женой? Да и когда решают бежать, о семье не думают. Жертвуют, не глядя.

Кулько спросил:

– И куда ему бежать, Алексей Викторович?

– К границе, а там – к немцам. С такими-то знаниями они примут его с распростертыми объятиями. А что? Вполне правдоподобная версия. Или где-нибудь в схроне решил отсидеться.

– Ты об этом не смей, Алексей Викторович, – повысил голос Кулько, – какие еще немцы? Они сюда не дойдут, потому что границу перейти не смогут. Сколько наших войск там сейчас сосредоточено! Самолеты, танки, пехота! Красная армия даст отпор любому агрессору!

– Ну, тогда сам решил за кордон уйти.

Авдеев устало оперся о стол, снял трубку телефона, протянул председателю колхоза:

– Если ты так думаешь, на, поделись соображениями с начальником Управления госбезопасности.

– Нет, увольте, это ваши дела.

– Не хочешь звонить?

– Я еще из ума не выжил.

Неожиданно Тетерина поддержал участковый:

– А что? Ведь мог же Маханов решиться на побег? Теоретически?

– Теоретически возможно все, даже невозможное.

– Думаю, товарищ майор, – продолжил лейтенант Поленко, – завтра, если не найдем Маханова, придется изложить и эту версию. Другого объяснения его исчезновению я не вижу.

– А что ты кроме самогонщиков на своем участке видишь?

Кулько прервал завязавшуюся было перепалку:

– Да хорош вам! Толку, если перессоримся?

Председатель подошел к шкафу и достал оттуда бутылку водки.

– А не выпить ли нам, товарищи, после тяжелого рабочего дня?

Участковый кивнул:

– Можно, только что нам одна бутылка, да еще без закуски, – он взглянул на начальника, – я прав, товарищ майор?

Авдеев махнул рукой:

– А, черт с ним, можно и выпить. Только бутылки действительно мало, да и закуска нужна.

– Так я из дома еще принесу – и водку, и закуску.

Кулько встал:

– Без меня, товарищи. У меня язва. Я домой.

– Ну так что? – спросил Тетерин.

Авдеев кивнул:

– Неси, председатель. Не наша в том вина, что не нашли мы сегодня Маханова. Завтра, может, день удачней будет.

– Угу.

Председатель и Кулько вышли из сельсовета. Тетерин вернулся быстро. Принес целый узелок. В нем – еще две бутылки казенной, чугунок с мятой картошкой и курятиной, свежий хлеб, соленые огурцы в банке.

Выпили, жадно принялись за картошку с курятиной и огурцы.

А в это время в подвале Рылова плакал от бессилия Николай Маханов. Он слышал, как пришли по его душу, узнал голос Семена Коробова. Но связанный, с кляпом, который забил ему в рот перед приходом гостей Рылов, ничего не мог сделать. Изгибался и бился о кровать в надежде, что шум этот услышат в подвале, но все тщетно. Его искали и не нашли. Больше сюда они вряд ли придут.

Теперь оставалось думать о том, что хотят от него диверсанты, которые так ловко устроились в советском тылу. А что тут думать? За ним охотились, его заманили в ловушку. А в Москве будут считать, что он – предатель. Арестуют Роймана, жену Тамару, тестя Савелия Савельевича Гридмана. Ни за что арестуют. И будут выбивать, с кем был связан их муж и зять. И ничем Маханов сейчас не может помочь ни им, ни себе.

Звонок в кабинете Платова раздался в тот момент, когда он сам собирался звонить в город.

– Да?

– Это старший майор Фриш.

– Слушаю.

– Да нечего докладывать, товарищ майор.

– Что это значит, товарищ Фриш?