Человек с двумя жизнями. 33 мистические, бьющие в самое сердце, истории о войне

Пули со стороны невидимого врага теперь свистели безостановочно, хотя в основном ложились мимо. Жужжа и вращаясь на лету, они проносились между ветвями. Появились первые убитые и раненые. Несколько раненых, хромая, с трудом выбрались из зарослей впереди; не останавливаясь, с побелевшими лицами и сжав зубы, они ковыляли в тыл.

Вдруг впереди послышался глухой залп; снаряд, пролетев у них над головой, с грохотом взорвался в чаще, разбросав палые листья. Перекрывая грохот, как будто плывя над ним, словно песня высоко парящей птицы, капитан продолжал монотонно и напевно отдавать команды. Они успокаивали, как вечерня в полнолуние. Знакомые с таким успокаивающим действием команды в минуты неминуемой опасности, солдаты, которые прослужили меньше года, исполняли свой долг с выдержкой и точностью ветеранов. Даже штатский гость, стоявший за деревом и разрываемый между гордостью и ужасом, поддался очарованию этого голоса. Набравшись храбрости, он побежал лишь после того, как стрелки, подчиняясь приказу сомкнуть ряды, вышли из чащи, как затравленные зайцы, и выстроились слева в шеренгу, отдуваясь и радуясь передышке.

III Бой человека, который не прислушивался к своему сердцу

Бредя следом за ранеными, губернатор с трудом пробирался сквозь «джунгли». Он запыхался и немного смутился. Если не считать одиночных выстрелов сзади, ничто не говорило о том, что там идет бой. Враг готовился напасть на противника, в чьей численности и тактической дислокации он не был уверен. Беглецу очень хотелось уцелеть и дальше быть полезным стране; с этой целью он вверял себя Провидению. И вот, перепрыгивая ручеек на поляне, он подвернул лодыжку. Двигаться дальше он не мог, так как из-за своей тучности не в состоянии был скакать на одной ноге. После нескольких тщетных попыток, страдая от нестерпимой боли, он уселся на землю, проклиная свою постыдную слабость и осуждая войну.

Снова началась перестрелка; мимо него со свистом пролетали пули. Потом он услышал два отчетливых залпа, за которыми последовал продолжительный грохот; он слышал крики бойцов, перемежающиеся залпами орудий. Губернатор понял, что небольшой отряд Армистида окружен и вынужден сражаться врукопашную. Раненые, которых он видел вдали, начали ковылять с обеих сторон; после стычки их количество заметно увеличилось. Они брели по одному, по двое и по трое; кого-то поддерживали или несли товарищи. И все словно не слышали его просьбы о помощи. Раненые продирались сквозь заросли и исчезали. Стрельба стала громче и отчетливее. Вскоре на поляну начали выбегать уцелевшие бойцы. Оборачиваясь, они стреляли, затем пригибались и продолжали отступать, на бегу перезаряжая ружья. Двое или трое упали у него на глазах и лежали неподвижно. У одного едва хватало сил для того, чтобы пытаться отползти в укрытие. Проходивший мимо товарищ остановился рядом с ним, выстрелил в противника, оценил рану бедняги и побежал дальше, вставляя патрон в патронник.

Во всем происходящем не ощущалось ничего благородного и почетного. Несмотря на боль и страх, беспомощный штатский невольно сравнил то, что видел, с военными парадами и смотрами, которые он любил посещать, – с красивой формой, музыкой, знаменами и маршами. Картина, которую он видел, была уродливой и тошнотворной; все казалось отвратительным, жестоким проявлением дурного вкуса.

– Брр! – Его передернуло. – Какая жестокость! Где очарование битвы? Где возвышенные чувства, преданность, героизм, где…

Откуда-то неподалеку, со стороны наступающего противника, послышался звонкий, намеренно напевный голос капитана Армистида:

– Стойте, ребята! Стойте! Стоять! Открыть огонь!

В общем шуме губернатор услышал ружейные выстрелы, а потом снова пронзительный фальцет:

– Прекратить огонь! Отступаем! Бего-о-м… марш!

Через несколько минут мимо губернатора медленно проследовали остатки отряда. Бойцы проходили справа от него, в полудюжине шагов друг за другом. Левее и в нескольких шагах позади шел капитан. Губернатор окликнул его по имени, но капитан не слышал. Из зарослей выбежала группа людей в серых мундирах; они направлялись на ту поляну, где лежал губернатор, но из-за чего-то вдруг остановились и столпились на одном месте. Отчаянно стараясь сохранить жизнь и свободу, губернатор снова приподнялся. Оглянувшись, капитан его увидел. Быстро, но так же плавно, как и прежде, он пропел:

– Стрелки-и-и… стой! – Его солдаты остановились и, подчиняясь уставу, развернулись лицом к врагу.

– Напра-во! – И они побежали к своему командиру.

– Вперед… на помощь к губернатору штата… быстрее… марш!