Человек с картинки

– И все же, Дарья, вернемся к поставленному мной вопросу. Будьте любезны сказать, моя прекрасная леди, когда вы в последний раз были в школе?

Дашу всегда восхищало то, как он формулирует свои мысли, и она была готова отвечать на все его вопросы, только бы он говорил с ней.

Был с ней.

Любил ее.

– Я думаю, где-то неделю назад. С тех пор как мы познакомились, мне не до учебы. Но тебе не следует беспокоиться.

Иногда Даша спохватывалась и старалась говорить красиво, чтобы хоть как-то соответствовать ему, но у нее это слабо получалось.

– Я полагаю, страшного тут ничего нет. Знакомство с тобой раскрыло во мне необыкновенное трепетное чувство, которое, поверь мне, важнее, чем школа.

– Ты недооцениваешь всю важность образования, моя дорогая. И даже не сколько обучения, сколько талантов, рвений, потребностей души. Тебя когда-нибудь кто-нибудь спрашивал о том, что ты планируешь делать дальше?

Даша глубоко вздохнула.

– Понятно. И что ты надумала? Если ты не осознаешь, кто ты в этой жизни, не будет ничего. Где же ты будешь работать? Я имею ввиду нормальную работу, Даша.

Девушка насторожилась:

– Что ты имеешь ввиду?

– Ничего, – голос его моментально преобразился из жестковатого в елейный, – Я говорю про работу по призванию. Тебе надо найти призвание, моя юная красавица.

Даша набралась смелости:

– А где работаешь ты? Ты проводишь много времени со мной, когда же ты успеваешь делать что-то другое?

– Видишь ли, моя любовь, я искусствовед. Я имею много домашней работы. Я испытываю истинную страсть к литературе определенной категории. Но есть у меня еще увлечение – театр. Театр – это просто необыкновенно.

– Вот как? Значит, ты артист?

– Ну, вроде того. Я в основном занимаюсь литературой. А театр – это так, – Аркадий странно усмехнулся, – Любительское.

Даша снова озадачилась, но ничего не сказала.

– А какие книги ты любишь?

Аркадий задумчиво потер выбритый подбородок, вскинув глаза вверх и замерев с вилкой в руках.

– Я даже не знаю, как тебе объяснить, милая, чтобы ты поняла… Ну, ты читала когда-нибудь Шекспира?

– Шекспира? – Даша замялась, – Ну… Я… Слышала о таком.

– А Гете?

– Гете? – она замялась еще больше, – Я… Я читала Пушкина!

Аркадий засмеялся и, подойдя к Даше, потрепал ее, приобняв:

– Глупая, глупая ты моя девочка.

Даша прижалась к нему, и он слегка пощекотал ее:

– Маленькая девочка, что тебе подарить? Ведь маленькие девочки любят подарки?

Даша взвизгнула и попыталась вырваться.

– Может быть, шоколадку? – он продолжал тормошить ее.

– Эй! Прекрати!

– Или игрушку?

– Аркаша!

– Или кофточку?

– Хватит! – она попыталась его отпихнуть.

Он успокоился и посмотрел ей в глаза:

– Да, наверно, кофточку. Пожалуй, ты уже доросла до такого взрослого подарка.

Даша снова крепко прижалась к нему, не вставая со стула, уткнувшись носом ему в живот и закрыв глаза, наслаждаясь его теплом.

«Нет, конечно, он меня любит! Он не может меня не любить. Это просто невозможно.»

10

– Дашка, прекрати валять дурака! – голос Тани был жестким и вызывающим, – Может, ты нам все-таки что-нибудь расскажешь?

Даша, глядевшая в окно с четвертого этажа Таниной квартиры, за которым накрапывал дождь, и было холодно и промозгло, повернулась и посмотрела на подругу как бы сквозь нее, взгляд ее был мечтательным и миролюбивым.

– О чем ты? Ничего особенного не происходит.

– Перестань! Меня это раздражает, ты же знаешь.

– Ничего необычного, только то, что должно было быть.

– Даша, – взгляд Тани метал жесткие холодные молнии, но она взяла себя в руки, и, вздохнув, отвернулась к зеркалу и принялась сосредоточенно красить ресницы ярко-зеленой тушью, голос ее стал ровным, – Ты пропадаешь, не ходишь в школу две недели и не звонишь, целуешься с какими-то незнакомыми мужчинами и прыгаешь в иномарки, и носишь новую дорогую одежду, и все это – ничего необычного? Перестань прикидываться, ты знаешь, о чем я говорю. Понимаю, ты напала на золотую жилу, плохого ничего в этом, конечно, нет, но не хочешь ли ты с нами поделиться? Ты ничего не говоришь, Даша. Ты зазналась.

– Зазналась? – мечтательное выражение не сходило с лица девушки, – Отчего же зазналась? Я всего лишь получила то, что так хотела и, что, я считаю, заслужила – любовь мужчины, который покорил мое сердце.

Таня насмешливо посмотрела в глаза Дашиному отражению в зеркале:

– Любовь? Ты считаешь, девочка, что ты получила любовь? Это глупо. С твоей стороны я, по-моему, слышу уже не в первый раз, что кто-то там покорил твое сердце.

– Это все была чепуха, – Дашино лицо по-прежнему светилось, но Таня уже не смотрела на нее.

– А как же Макс?

Макс… Даша вспомнила Макса – высокого симпатичного паренька ладного телосложения, который учился в их школе на класс старше, в которого она была глубоко и безответно влюблена пару месяцев. А потом он ушел из их школы в училище… И на арену вышел Слава – обаятельный клиент лет двадцати, с которым она была всего лишь одну ночь, но этого хватило, чтобы потом она отчаянно тосковала по нему все лето.

– Это было глупо, Таня. Не считается.

– Вот как? Совсем недавно ты считала иначе. Хорошо, а Слава?

«Да-да, тот самый.»