Человек с котом

Карат, не доверяя монстру, зарядил третью – предпоследнюю гранату. Уже не ускоряясь, вбил ее в то же место, оценил результат, нажал кнопку передачи, негромко произнес:

– Готов.

Глава 19

Мертвый скреббер красавцем не стал, выглядел так же страшно. И пованивало от него той же кислятиной, которую можно ощутить перед перезагрузкой кластера. Или это обоняние обманывает, точно уже не скажешь, потому как запах не чистый, свою лепту внесли порох, взрывчатка и раздражающая носоглотку бетонная пыль.

Рэм без колебаний приблизился к голове, присел, потыкал автоматным стволом в твердый глаз, ни к кому не обращаясь, заметил:

– Фасеточный, словно у насекомого.

– Так он и похож на таракана, – заявил Воля.

– Без танка его сделали, – удивляясь сам себе, произнес Косой. – Вообще без ничего. Ввосьмером. Даже не верится.

– За эти мины Полис дорого заплатил, – ответил Рэм. – Они на вид простые, но дури в них хватает. В каждой несколько ударных ядер, калечат даже то, что проходит в нескольких метрах. Как раз для такого клиента штуковины, не зря за них столько бабок отстегнули.

Со стороны второго здания показался Залет. Приблизился, мрачно произнес:

– Он достал Пастуха. И Глыбе голову по стене размазал. А Шуги нигде нет.

– Его он тоже достал, – сказал Карат. – Я видел.

Рэм, поднявшись, отступил на шаг от туши, без выражения заявил:

– Мешок должен располагаться в голове или рядом с ней. Насколько мы узнавали в разных источниках, обычно у них именно так. Воля, спускаешь пулемет вниз, прикрываешь. Залет и Косой начинают разделывать. Карата не задействовать, пускай посидит.

– А он что, особенный? – почти привычным вечно недовольным тоном спросил Косой.

– Мы только что потеряли троих. Не знаю, особенный Карат или нет, но без него мы бы потеряли всех восьмерых. Или девять – насчет кота не уверен. Это он сбил скреббера вниз, почти точно на мину, мне осталось только подловить момент и нажать на кнопку. Так что Карат отдыхает, и я тоже, Залет с Косым на разделке, а Воля в прикрытии.

Других возражений не последовало.

Честно говоря, Карату не хотелось предаваться праздности. Адреналин еще не покинул кровь, да и рассудок подсказывал, что надо как можно быстрее завершать все здешние дела и уносить ноги. Нашумели, как рок-концерт – слышала вся округа. Не все твари знают, что здесь территория скреббера, а некоторые, возможно, в силу недоразвитости не понимают, чем это им грозит. То есть в любой момент могут пожаловать неприятные гости.

Но навязываться с помощью не стал, присел на бетонный бортик постамента канализационного колодца, уставился на тушу, рядом с которой Залет и Косой чесали в затылках, не представляя, как расправиться с бронированной защитой, скрывающей сокровище.

Рядом примостился Рэм, достал сигарету, покрутил между пальцами, сломал напополам, отбросил и, уставившись в бесконечность неживым взглядом, произнес:

– Плохой день. Не так я себе это представлял. Мы с Глыбой здесь почти с самого начала. Великий человек. Мог бы пробиться наверх, но ему там неинтересно. Простой и честный мужик, я всегда в нем больше чем в себе был уверен. И всегда думал, что он меня переживет, удача его не забывала.

Слова не подразумевали ответ, и вообще лучше в такие моменты помалкивать, но Карата чрезвычайно волновала проблема монстров, которые вот-вот могут нагрянуть на шум, и потому смолчать он не смог:

– Надо побыстрее его выпотрошить и уходить, о нас уже вся округа знает.

– Валя… Моя Валечка… А теперь и Глыба… Знаешь, а ведь тогда, до всего этого, его звали просто Мишей. Михаилом. Жаль, что ты, Карат, почти не успел его узнать – великой души человек…

Взгляд Рэма стал совсем уж отсутствующим, он полностью погрузился в себя. Карат, сглотнув невольно подступивший комок, понял – дело швах. Командир, прежде державшийся невозмутимее гранитной скалы, выбрал именно этот момент, чтобы позорно расклеиться. Расклеился капитально, целиком погрузился в свое горе. А это чертовски не вовремя, ведь их осталось всего пятеро – ничто для кровожадного запада, пожирающего людей толпами. Надо собрать все оставшиеся силы в один комок и пробираться назад. То, что они победили скреббера, – еще далеко не конец.

Но Рэм почему-то решил, что да – именно конец. Увы, даже у самого сильного человека есть предел. Командира здорово подкосила гибель подруги, но по нему было почти незаметно, разве что меньше разговаривать стал. Держал в себе, крепился изо всех сил, не поддавался. А сейчас, потеряв друга и выполнив то, ради чего все затеяли, будто в вакууме оказался.

Рэму не к чему теперь стремиться. Изношенной психике не докажешь, что путь назад может оказаться задачей не легче той, которую только что выполнили. Со временем командир возьмет себя в руки, вот только будет ли у них это время?

Ох, как некстати расслабился! Хуже момент не найти.

Пластина шейной брони со скрежетом поддалась напору невесть откуда взявшегося ржавого лома. Залет, сунув обе руки в брешь, выругался, брезгливо сморщился, вытащил что-то округлое, склизкое, отнес в сторонку, прокатал по траве и ладони о нее же очистил.