Человек, с которым я сплю

Аурика подумала, что сейчас ей нужно именно это — объятия живого человека, которые помогут убедиться, что и сама она до сих пор жива. Она так и заснула у Дерека на руках, и потом, когда во сне над ней вновь воздвиглась тень мертвеца, бывший министр Тобби тронул Аурику за плечо.

И тьма отступила.

Глава 6. Коллекционер

На следующий день морозы отступили, но, вопреки опасениям обывателей, новых нападений больше не было. В городе воцарилось сонное спокойствие — конечно, патрули с улиц никуда не делись, но активные граждане, записавшиеся в народную дружину, так и не обнаружили ничего особенного во время своих ночных дежурств. Тобби, убивший упыря, оказался окружен почти религиозным почитанием. Ну еще бы, человек собственноручно избавил город от монстра!

Никто не хотел задумываться о том, что Манипулятор до сих пор на свободе. Это было слишком страшно и неприятно.

Аурика получила жалование — первую тысячу карун — и обнаружила, что эти деньги почему-то ее расстроили. Она так и не смогла объяснить себе, что именно не так, но охватившее ее чувство было тоскливым и горьким. Некоторое время она задумчиво смотрела на свою первую зарплату, а затем решила воспользоваться старым испытанным средством для успокоения нервов — пойти по магазинам.

Леди всегда остается леди, даже в рубище, но леди никогда не упускает возможности принарядиться. К тому же через два дня бургомистр устраивал зимний предновогодний бал, и Аурика понимала, что к ней как к супруге городского героя будет приковано всеобщее внимание.

Она наткнулась на большой ящик в самом дальнем углу шкафа, когда стала искать перчатки, пропавшие невесть куда, и совершила первую ошибку, решив вытащить его. То, что это ошибка, Аурика поняла уже потом. Ящик был тяжелым, всем своим видом так и кричал, что он солидная и очень важная вещь, и Аурика очень удивилась тому, что на нем простой, даже примитивный замок.

«Открой меня, — шепнул чей-то призрачный голос. — Открой. Тебе понравится».

Второй ошибкой было то, что Аурика нажала на пуговку замка, и крышка бесшумно приподнялась, открывая таинственное содержимое. «Я же не делаю ничего плохого», — подумала Аурика, и первый предмет буквально выпрыгнул ей в руку.

Ящик был заполнен плоскими стеклянными контейнерами, и в том, который сейчас лежал на ладони Аурики, была седая прядь волос и квадратный кусочек чего-то, подозрительно похожего на человеческую кожу. Аурика смотрела и не могла отвести взгляд, и страх, медленно нараставший в животе, перехватывал дыхание.

Это ведь не может быть человеческой кожей. Не может. Это ненастоящее.

— Настоящее, — услышала Аурика. — Он снял с меня кожу, когда я еще была жива. Я была царицей болот и топей, я заклинала лихорадку и насылала чумных крыс, я пила молоко мертвых коров и душила первенцев. Он пригвоздил меня копьем к сухому дереву Ктор и срезал клок кожи со спины.

Картинка немедленно всплыла перед глазами: заболоченный лес, вечер, луна, ползущая над деревьями. Молодая женщина какой-то пронзительной, жестокой красоты — и неясно, жива она или нет. Сухое дерево заламывает руки над ее головой, ветер перебирает растрепанные волосы.

Аурика выронила контейнер, и наваждение исчезло. Не стало ни болота, ни вечера — она снова сидела на полу в спальне, в окно заглядывало веселое зимнее солнце, с улицы доносился детский смех. Аурика вдруг увидела, что у нее дрожат руки.

Третьей ошибкой было то, что она вынула еще один контейнер. Огненно-рыжая прядь волос, кусочек кожи с татуировкой — скорпион на монете. Женский голос рассмеялся, пронзительно и злобно.

— Мы не принимали его всерьез! Никто не принимал его всерьез! Какую опасность может представлять этот хлыщ? А он задушил меня моей собственной косой… — голос всхлипнул. — И я ничего не смогла сделать.

Словно глядя на себя со стороны, Аурика убрала контейнеры назад в ящик — не стоило лезть в шкаф, не стоило ворошить чужие омерзительные тайны, не стоило, не стоило. Человек, с которым она спит, действительно ненормальный, действительно урод, с кем же она умудрилась связаться, Господи… Одно дело — бороться со злом, и те, кто насылает мор на ни в чем не повинных людей, достойны только смерти. Но совсем другое — нежно хранить куски их кожи.

Это было отвратительно.

Аурика и сама не поняла, как в ее руке оказался еще один контейнер. Прядь волос в нем была каштановой, с легкой рыжинкой — раньше она принадлежала Вере, сомнений не было. На квадратике кожи красовался какой-то полустертый знак, не то шрам, не то клеймо. Аурика прислушалась, но ничего не услышала. Неудивительно — Вера ведь была жива.

При мысли о том, что хозяин ящика дотрагивался до нее, Аурику начинало тошнить. Она швырнула контейнер в ящик, захлопнула крышку и оттолкнула его от себя, словно это было какое-то омерзительное насекомое — в эту же минуту дверь комнаты открылась, и вошел Дерек: он, похоже, что-то забыл и был вынужден вернуться.