Человек с лицом убийцы

– Я поговорил с Инной Витальевной по поводу Антонины. Думаю, что тебе нужно съездить к ней домой и просмотреть переписку Тони в чате. В общем, долго рассказывать. Скороходова сама тебе все объяснит. Ты ведь сможешь все там скопировать и распечатать?

– Без проблем, – кивнул Станислав и поднялся с кресла. – На какое время ты с ней договорился?

– Можешь ехать к ней хоть сейчас. Вот ее телефон и адрес. – Гуров протянул ему листок, вырвав его из блокнота. – Заодно спроси у нее – вдруг она знает, был ли у Антонины парень.

– Спрошу.

Крячко взял листок с адресом и отправился на выход, а Гуров пошел наверх. Евгения Северьяновича он застал уже не в кабинете, а в хозяйской спальне, и сообщил ему, что через полчаса тот должен будет поехать в морг и присутствовать при вскрытии жертв. Разумовский поморщился, но ничего не сказал. Он знал, что выбора у него нет и ехать ему придется. Лев Иванович прекрасно понимал коллегу. Он и сам не любил (впрочем, как и все остальные оперативники уголовного розыска) присутствовать при таком малоприятном зрелище. Но от этого никуда не денешься – их работа в принципе не подразумевала приятного времяпрепровождения. Так что одной неприятностью больше или меньше – значения не имело.

– Никакого кошелька в сумке я не нашел, – громко, чтобы его услышала и Жанна Валентиновна, сказал Гуров.

– Если нет там, значит, его украли, – расстроенным, но уже довольно спокойным голосом ответила домработница. – Телефона Ирины Николаевны тоже нигде нет, – добавила она.

– Да, кстати, – заметил и Разумовский, – телефон Валерия Викторовича мы нашли, он был под кроватью. Наверное, попал туда во время борьбы с преступником, а вот второго телефона – его жены – мы нигде не обнаружили.

– Много вещей пропало из спальни? – спросил Гуров, глядя на стоявшие возле кровати чемоданы.

– Почти все на месте, – ответила домработница. – Нет только телефона Ирины Николаевны и дорогих наручных часов Валерия Викторовича. Он всегда, когда снимал их, клал в ящик прикроватной тумбочки. Впрочем, мы еще не все тут осмотрели. Может, еще что-то пропало.

Гуров отвел взгляд от чемоданов и спросил Разумовского:

– Никого на обход соседних квартир еще не посылали?

– Нет. Я сам хотел походить и узнать, не слышал ли кто подозрительного шума из этой квартиры. Убийство произошло в одиннадцатом часу вечера. Еще не самое позднее время.

– Хорошо, тогда я сам обойду соседей и поговорю с теми, кто дома. А вы, – он обратился к понятым, пожилой паре, которые тихо сидели на стульях возле двери в комнату, – ничего не слышали? Из какой вы квартиры?

Мужчина лет семидесяти, седой и полный, посмотрел на Льва Ивановича грустными, как у шарпея, глазами и ответил:

– Мы с женой живем в квартире напротив. Вантинфан наша фамилия. Но в одиннадцать мы уже спали. Мы рано ложимся, – вздохнул он тяжело, словно у него была одышка и ему трудно было дышать.

– Значит, вы ничего такого подозрительного не слышали? Жаль. Ну что же, поговорю с другими соседями. Долго вы тут еще будете? – поинтересовался Лев Иванович у Разумовского.

– Уже заканчиваем. Надо сюда экспертов запускать. И так уже нервничают и торопят нас. Вы там скажите, пускай идут наверх.

– Хорошо, я скажу, – ответил Гуров и вышел из комнаты, бросив на ходу домработнице: – Жанна Валентиновна, нам с вами сегодня еще один разговор предстоит. Так что пока никуда далеко не девайтесь.

– Так куда я денусь-то, – тихим и усталым голосом отозвалась женщина.

8

Из соседей Шишковских по подъезду Гуров почти никого не застал дома. Что, в общем-то, было неудивительно. День был субботний, и многие уже успели выйти из дому – кто-то уехал на дачу, а кто-то ушел в магазин или просто прогуляться. Май в этом году выдался на удивление теплым и солнечным. Гуров вышел во двор и огляделся, прищурившись. После сумрачного подъезда солнце показалось ему таким ослепительно-ярким, что он невольно пожалел, что не прихватил из дому темные защитные очки. Какой-то молодой и хорошо одетый мужчина неподалеку от него торопливо докуривал сигарету, стоя возле урны.

– Вы живете в этом подъезде? – спросил его Лев Иванович.

– Да, а что? – сухо ответил мужчина и с подозрением посмотрел на Гурова.

Лев Иванович кивнул и достал удостоверение.

– Уголовный розыск, – сказал он и спросил: – На каком этаже вы живете?

– На четвертом, – нервно ответил мужчина и оглянулся. – А что, собственно, случилось?

– Вчера вечером на пятом этаже были убиты ваши соседи. Шишковские. Вы их знали?

– Ирину Николаевну убили?! – мужчина ошарашенно посмотрел на Гурова. – Конечно же, я знал и ее саму, и мужа. Они у нас личности знаменитые. Она документалист, а он… Писатель, кажется, или что-то в этом роде.

– Да, что-то в этом роде, – отозвался Гуров. – Я могу с вами поговорить? У вас найдется несколько свободных минут?

– Да, пожалуйста. Вот только оставлю эти сумки в квартире и спущусь. Мы сегодня гостей ждем, продукты вот кое-какие купили… Жена с дочкой в парикмахерской остались, а меня домой отправили. – Мужчина кивнул на тяжелую сумку, которую держал в руках.

– Хорошо, я вас тут подожду.