Человек с мешком

— Родовой брачный союз. Жених и невеста служат залогом объединения в семье или племени, понимаешь? Это старый, очень старый обычай. Им до сих пор то там, то тут пользуются. Только под опекой Древнего Короля ничего такого не было. Я, например, даже и не слышал никогда.

— Да в чём суть-то? — перебил я его, всё равно не поняв. То есть поняв, конечно, но не до конца.

Аниз уставился на меня почти страдальчески.

— Ну не знаю я! Не знаю здешних ваших обычаев! — сказал я ему. — Что поделаешь? Так в чём суть?

Но Аниз, видимо, совершенно уже был деморализован моей безграмотностью. Ответил прислушивавшийся к нашему разговору Дарек.

— Этот договор нельзя нарушить, — пояснил он мне. — Считается, что такой союз священен. И сторона, нарушившая его, — хоть племя, хоть семья, род или человек — становится вне закона. И подлежат уничтожению. — Он подумал. — Ну так, во всяком случае, звучит содержание такого союза нынче. Что же он будет собой представлять под покровительством Древнего Короля, — Дарек поднял бровь, — можешь представить сам. Я — не знаю.

Так. Понятно тогда по крайней мере, чего это старейшины так начали вопить. Непонятно только вот, что мне-то теперь с этой идеей делать? В мою концепцию она не очень укладывается. Хотя и не мешает, честно говоря. Только потребуется какое-то время, чтобы утихомирить взбунтовавшуюся аудиторию и вернуться к основной теме разговора.

Но тут грай среди старейшин прекратился. Вопли стихли. Один только несгибаемый дед Чештина продолжал оставаться на позициях присущего ему экстремизма. Он в сердцах шмякнул о стол свою шляпу. Плюнул, рывком запахнулся в плащ и, ни на кого не глядя, устремился прочь из ангара, абсолютно, видимо, забыв, кто он и где находится.

Охрана на сей раз не растерялась. Сработала чётко. Не успел Чештина что-либо понять, как опять уже очутился на своём стуле, притиснутый к сиденью парой крепких рук. Несколько попыток вырваться, сопровождаемых потоками яростной брани, успеха не возымели, вызвав скорее улыбки на лицах некоторых из сидящих поодаль.

В конце концов Чештина, видимо, опомнился. Он перестал вырываться. Как-то затравленно огляделся, обежав лица всех присутствующих. Упёрся в меня, попытался прожечь взглядом. После чего, так и не добившись успеха в этом, обиженно отвернулся ото всех, нахохлился и уселся, закутавшись в плащ. Вид у него при этом был самый что ни на есть несчастный и оскорблённый.

Я никак не стал комментировать это происшествие. Свежая мысль вернуться к изначальным баранам, то есть к теме, придя мне в голову, уже не покидала её. Поэтому я сразу же обратился к Капке:

— Вы бы не развили вашу идею несколько точней? Как вы видите этот союз и насколько Древний Король имеет отношение к этому делу?

Пускай думает, что я на его удочку попался. И заинтересован. А я его послушаю и в нужный момент — цоп! — перехвачу инициативу.

Капка, услышав меня, с достоинством поклонился. Дипломат.

— Древний Король наложит на всех нас охраняющее заклятие, — уведомил он меня, и, по мере дохождения до меня смысла, шерсть у меня на загривке мысленно всё больше вставала дыбом. Если так можно выразиться. — Так что в случае нарушения кем-либо союза он просто скончается в результате сам собой, без лишних хлопот. Поэтому у Древних и были такие устойчивые королевства, — ввернул он историческую справку. — Оттого-то уважаемые старейшины и отнеслись столь бурно к обсуждению данного предложения. — Он посмотрел на старейшин и сделал лёгкий поклон в их сторону. Тоже совершенно уважительный. Искренний абсолютно! А ведь этот человек вынашивал планы всеобщего уничтожения этого племени!

Но это вообще-то было так, мелочи, потому что он, Капка то есть, совершенно меня убил. Наповал. Зарезал прямо-таки. И в землю закопал. Потому что полностью перехватил у меня решение задачи.

Тотальный контроль со стороны Короля — такому нечего было противопоставить. У меня даже сомнений не возникло. Более того, Капка сам оказался готов подвергнуться такой обработке. А это ведь говорило, что он её не боится. Либо потому, что владеет какой-нибудь защитой (какой, например?), что, если подумать, вполне могло быть правдой. (Но не дураки же и мы, чтоб в свою очередь этого не понимать? И тогда спокойной жизни магистру Капке светит совсем немного.) Либо — что не так уж невероятно — он в своём стремлении искренен.

А тогда значит, что наши интересы нисколько не противоречат его собственным. И он может с лёгкой совестью пойти на это. Почему бы, собственно, нет?

Ха! Но тогда это же означает, что и для нас такой оборот дела выгоден! А я-то ещё гадал, сколько нам всего придётся перелопачивать после взятия противников на поводок. А может, выходит, и не надо?

То-то Стас так спокойно отнёсся тогда в разговоре к дальнейшему ходу событий, осенило тут меня. Выходит, он знал о возможных раскладах? А я-то ему заворачивал насчёт наведения порядка!