Человек с неба

Однажды осенним утром я проснулся и не мог успокоиться. Сердце мое было взволновано. Это было в городе Берген на юго-западе Норвегии в 1999 году. А причина вот в чем. Я рассказывал в христианских общинах Скандинавии о домашних церквях в Китае и просил верующих помочь нам в благовествовании народам на территории всего Китая и за его пределами. Хозяева, у которых я остановился, пригласили меня посетить могилу Марии Монзен, известной лютеранской проповедницы в Китае, которую Бог могущественно употребил для возрождения церкви в разных уголках моей родины с 1901 до 1932 года. Ее служение было особенно действенно в южном Хэнане, откуда я родом.

Мария Монзен, небольшого роста изящная женщина, была великой в Царстве Божьем. Она Она не просто восхищала китайскую церковь своими речами, но и поражала своим удивительно жертвенным образом жизни. Будучи преданной, бескомпромиссной ученицей Иисуса Христа, она являла собой пример того, как нужно переносить испытания и страдать за Христа.

Бог употребил дарования Марии Мрнзен с такой силой, что ее служение сопровождалось множеством знамений и чудес. Она вернулась в Норвегию в 1932 году, чтобы позаботиться о своих престарелых родителях. Ее миссионерское служение в Китае завершилось. Мария никогда больше не вернулась в Китай, однако ее бескомпромиссная вера, неутомимая ревность в служении и стремлении изменять сердца людей для Христа и до сих пор живы в памяти китайской церкви.

И теперь для меня честью было посетить могилу Марии Монзен на ее родине. Интересно, был ли еще кто-нибудь из китайских христиан удостоин такой чести? Когда Мария Монзен оказалась в наших краях, там была горстка верующих. Церковь в то время была мала и незначительна. Сегодня счет идет на десятки миллионов. От имени этих миллионов я и хотел поблагодарить Бога за деятельность Марии Монзен.

Наш автомобиль остановился у небольшого кладбища на склоне узкой и глубокой впадины, протянувшейся между горами над рекой. Расчитывая увидеть имя Марии Монзен на одном из нескольких сотен надгробных камней, мы обошли это кладбище за несколько минут. Не обнаружив могилы Марии Монзен, мы обратились за помощью в кладбищенскую контору. Управляющий кладбищенскими делами не был знаком с именем Марии Монзен и вынужден был достать учетную книгу погребенных на этом месте. Просмотрев ее, он сообщил нам нечто, во что мне просто не хотелось верить: "Так точно, Марию Монзен похоронили здесь в 1962 году. Однако ее могила многие годы оставалась без ухода, и сегодня там свободный участок земли без надгробного камня".

Подобного я никак не ожидал, поскольку в китайской культуре память о людях, свершивших великие дела, хранят на протяжении многих поколений. Местные верующие объяснили, что до сих пор держатся высокого мнения о Марии Монзен и свято чтут ее память. Так, по прошествии нескольких десятилетий после ее смерти, была издана ее биография. Что до меня, то оставить могилу Марии Монзен в неизвестности было бы надругательством, и это положение следовало исправить.

Я страшно огорчился. С болью в сердце я выговорил норвежским христианам, бывшим со мной: "Вы обязаны почитать эту служительницу Божью! Вот вам два года на восстановление могилы Марии Монзен и установку памятника. Если вы почему-то не сделаете этого, я лично договорюсь с братьями, и они проделают долгий путь из Китая в Норвегию, чтобы восстановить ее могилу! Многие братья в Китае за годы заключения в исправительных лагерях стали опытными каменотесами. Если вы не позаботитесь в достаточной мере, то они с великой охотой сделают за вас!"

Я родился в 1958 году (по-восточному календарю это был високосный год) четвертым ребенком в семье из пяти в обычном крестьянском селении под названием Лю Лао- Чжуань уезда Наньян, на юге провинции Хэнань.

Население провинции Хэнань ныне составляет почти 100 миллионов человек, так что это самая густо населенная провинция Китая. Несмотря на это мне казалось, что место где я вырос, было раздольным, ведь там было много отрожных гор, на которые мы взбирались, и росло множество деревьев, по которым мы лазили. Жить было трудно, но мне припоминаются веселые времена, когда я был маленьким мальчиком.

Все крестьяне нашего села, а их было шесть сотен, занимались земледелием. До сих пор здесь все остается по-прежнему, мало что изменилось. Мы возделывали, главным образом, картофель, кукурузу и пшеницу; кроме того, мы выращивали капусту и другие корнеплоды. Наш дом из сырцового кирпича был примитивной постройкой с соломенной крышей. В дождливую погоду здесь капало, как из решета, а зимой из каждой щели дул пронизывающий ледяной ветер. Когда температура в доме опускалась ниже нулевой по Цельсию, мы, чтобы согреться, топили печь оставшейся с осени соломой. Уголь семье был не по карману.

В летнее время дом почти не проветривался, поэтому из-за духоты невозможно было уснуть. Тогда мы выносили постели во двор и, подобно остальным в селе, ночевали на открытом воздухе.