Человек с неба

В глубине души я молился: "Господь Иисус! Я все равно буду любить Тебя, пусть меня даже расстреляют".

Все были просто изумлены. Опытный судья из провинциального правительства сказал: "Хорошо, Юн! Мы знаем, что ты действительно христианин. Однако наше государство хочет помочь тебе. Мы не собираемся убивать тебя, не надо так волноваться. Ты только прояви благоразумие и подумай о предложении. А теперь возвращайся в свою камеру. Через пару дней мы пригласим тебя и послушаем, что ты нам скажешь".

Оказавшись в своей железной клетке в жиже на полу, я запел песню:

Что грозит мне завтра, я не знаю, Боже...
За меня Ты умер - за Тебя я тоже
Умереть хотел бы, так как избран, знаю,
И Тебе любовью послужить желаю!

Через два дня около девяти часов утра за мной явился старший надзиратель. Я удивился, когда он мне сказал: "Собирай вещи, Юн. Приготовься к отъезду".

Я удивился: "Куда это?"

"Мы переводим тебя обратно в Наньянскую тюрьму. Там тебя будет судить местный суд".

Меня везла в Наньян полицейская машина. Одеяло, одежда, Библия и все остальное, что я имел в этом мире, было со мной. На меня надели наручники и посадили в машину с вооруженной охраной по обе стороны.

В Наньян мы прибыли после обеда в тот же день. С тех пор, как я оставил родной город, прошло около четырех лет. Как оказалось, меня привезли не в тюрьму - машина въехала в какой-то большой двор. Вывеска гласила:"Территориальное управление Комитета общественной безопасности".

Охранники сняли с меня наручники и дали умыться. Затем меня ввели в роскошный конференц-зал. Здесь меня ожидала группа людей. Среди них были главы местного отделения КОБ, председатель Комитета по делам религии, секретари местных отделений КПК и кое-кто из руководства "Патриотической церкви трех благ "

Глава местного отделения КОБ обратился ко мне со следующими словами: "Юн, мы полагаем, что ты уже понял, в каком серьезном положении оказался, так что не станем повторяться. По закону Китайской Народной Республики мы обязаны осудить тебя еще на один срок, но мы знаем, что ты слишком упрям и не изменишься. Мы посоветовались и решили тебя отпустить".

И тотчас Святой Дух напомнил мне из Слова: "Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше" (Ин. 19:11).

Должностные лица продолжали: "Однако мы освободим тебя только на определенных условиях:

1. В течении двух лет ты будешь лишен всех политических прав. Как политзаключенному, тебе не избежать позора.

2. Ты освобождаешься под гласный полицейский надзор.

3.Один раз в месяц ты должен являться в местное отделение КОБ и сообщать о своих делах за истекший период.

4. Ты лишаешься права выезда за пределы своего жительства. Ты не имеешь права говорить о своей вере. О посещении твоего дома посторонними ты должен ставить в известность местные власти. Если ты не будешь соблюдать эти требования, тебя ждет строгое наказание.

5. Ты должен стать членом "Патриотической церкви трех благ ", которая признана и зарегистрирована нашим государством".

После того, как эти пять пунктов были зачитаны вслух, меня попросили подписать бумагу в подтверждение моего согласия на эти условия.

Я вежливо ответил: "Уважаемые граждане начальники, здесь имеется одно условие, которое я исполнить не могу. Это пятый пункт. Я не хочу и не могу стать членом "Патриотической церкви трех благ ", так как это государственная политическая организация. Как лишенный всех политических прав, я не могу вступать в члены какой бы то ни было политической организации".

Они нашли в моих словах определенный резон. Не зная, что ответить, они ограничились серьезным предупреждением: "Юн, мы знаем, что тебе нелегко переменить свои пути. Горбатого могила исправит. И все же не умничай: если ты опять начнешь настраивать людей против государственной религиозной политики, то будешь расплачиваться за все последствия до конца своей жизни".

Как оказалось, мне уже купили билет на автобус до моего села. Это был последний вечерний рейс. чтобы отвезти меня на станцию, прислали машину. Сердце мое громко стучало. Я радовался и благодарил Господа.