Человек с поезда

История убийств при помощи топора, совершавшихся в 1911 и 1912 годах, чем-то похожа на аневризму. Работая над этой книгой, мы внимательно изучили сотни, может быть, даже тысячи убийств с начала XX века. Мы не пытались все их досконально пересчитать, но при этом все же старались зафиксировать все случаи, когда в результате действий преступников погибала целая семья или ее большая часть – неважно, действовал ли убийца топором или каким-то другим орудием. Наверняка кое-какие из них мы упустили – все-таки данная книга не энциклопедия. Тем не менее мы зафиксировали 248 убийств семей, в результате которых погибла тысяча человек. В среднем в год гибло по 8 семей. Более половины таких преступлений достаточно легко раскрывались – обычно в тех случаях, когда убийцей был кто-то из членов семьи или враждебно настроенный сосед. При этом каждый год одно или два преступления такого рода имели признаки того, что их совершил «Человек с поезда»: использование топора, близость к железной дороге, выбор в качестве жертв жителей небольшого городка, нападение примерно в полночь, без всякого предупреждения и видимого мотива, нанесение ударов обухом топора и т. д.

На протяжении большей части рассмотренного нами отрезка времени среднегодовой показатель был меньше восьми семей – как убитых при помощи топора, так и каким-либо другим способом. Однако затем наступает период с 1910 по 1912 год… Господи, что происходит? Убийства при помощи топора множатся, словно одуванчики в начале лета. Такое впечатление, что расправа с соседями с использованием топора становится чем-то вроде одного из национальных видов спорта. Частично это связано с тем, что в тот период «Человек с поезда» стал проявлять особенно высокую активность, частично – с убийствами в приходе Акадия, а также с действиями «Дровосека из Нового Орлеана». Но дело не только в этом. В упомянутые два года в стране происходит нечто такое, чего мы не понимаем и что не можем объяснить.

Те, кто расследовал преступления в Виллиске и в других местах в 1911 и 1912 годах, часто связывали эти криминальные проявления с действиями религиозных сект. Например, шериф округа Монтгомери, штат Айова, считал, что убийство в Виллиске было совершено членами тайной религиозной секты чернокожих. Это объяснение кажется бессмысленным тем, кто не знает историю Клементины Барнабет. Тем, кому эта история известна, такое объяснение тоже наверняка покажется неверным, но, по крайней мере, им будет понятно, с чем оно связано.

Идеи передаются от одних людей к другим. Было бы прекрасно, если бы это касалось только хороших, правильных идей. Но, к сожалению, то же самое происходит и с идеями ошибочными, и даже с самыми дикими. Тренды и мода существуют в преступном мире точно так же, как и в любом другом. В 80-е годы XIX века отношения часто выясняли с помощью огнестрельного оружия. Это было время метких стрелков. А 90-е годы XIX века были эпохой ограблений поездов. В 30-е годы XX века стали одна за другой возникать банды грабителей – такие, как банда Диллинджера, Бонни и Клайд, Мамаша Баркер с сыновьями, Красавчик Флойд с подельниками. Подобных криминальных группировок не было ни в 1923 году, ни в 1943-м, но в 1933-м страна ими просто кишела. Было время, когда в своеобразную криминальную «моду» вошли похищения людей. Долгое время никто не слышал о расстрелах криминальных конкурентов из проезжающих мимо автомобилей – а затем они вдруг стали происходить чуть ли не каждый день. Точно так же 60-е годы XX века стали эрой политических убийств. В 1975 году такого явления, как массовые расстрелы в школах, не было и в помине, но позже они происходили один за другим.

Период с 1910 по 1912 год включительно стал временем убийств при помощи топора. Не так уж глупо будет предположить, что это было вызвано кровавой деятельностью «Человека с поезда» и что именно он поспособствовал тому, что похожие преступления стали происходить по всей стране. Во многом именно по его милости в США распространилась эта криминальная эпидемия.

Насилие порождает насилие. Одно убийство приводит к другому, даже если между ними нет очевидной и непосредственной связи. Работая над этой книгой, мы нередко сталкивались с ситуациями, когда в одном маленьком городке за другим вскоре после того, как там совершал свою вылазку «Человек с поезда», нередко через какой-то месяц, происходило еще одно похожее убийство, – мы не всегда сообщали вам об этом, читатель. И ведь речь шла о небольших городках, где подобные вещи случались в среднем раз в пятьдесят лет. Убийца словно оставлял после себя мысли об убийстве висящими в воздухе.

Что же происходило в то время и кто убил только что перечисленные нами семьи в Техасе в 1912 году? Мы не знаем. Мы не социологи, не психологи, не криминалисты и не детективы. Мы даже, собственно говоря, не историки. Мы всего лишь писатели. И мы просто излагаем факты.

Глава 39. Гарри Райан