Человек с разрушенных холмов

Передо мной стояла Энн Тимберли.

Меня прошиб холодный пот, я медленно опустил ствол и осторожно спустил боек.

- Ради всего святого, что вы тут делаете? - набросился я на девушку, раздраженный одной мыслью, что мог запросто застрелить ее.

- Я нашла вашего коня и узнала седло. Пыталась проследить его путь, но дождь смыл все следы, поэтому я привела его сюда. Я как раз снимала с него седло, когда увидела вас.

Энн помогла мне войти в дом, и я рухнул на кровать, сунув револьвер в кобуру. Она посмотрела на меня и покачала головой:

- Господи, что с вами случилось?

На объяснения потребовалось бы много времени, поэтому я сократил их до предела.

- Кто-то стрелял в меня. Я упал с коня и заработал это. - Я коснулся головы. - Все произошло вчера... так мне кажется.

- Я разведу огонь. - Она быстро повернулась к очагу. - Вам нужно поесть.

- Сначала принесите мой винчестер.

- Что?

- Оно все еще на моем коне? Винтовка и седельные сумки. Энн, кто-то хочет убить меня, и мне необходимо, чтобы оружие находилось при мне.

Она не стала тратить время на разговоры и через минуту вернулась с винтовкой и сумками. В них оставалось еще пятьдесят патронов.

Энн действовала быстро и умело. Она родилась богатой девушкой, но поскольку выросла на ранчо, то знала, что делать. Вскоре горел огонь, варился кофе, а мне было велено снять мокрую одежду.

- А что я надену? - усмехнувшись, спросил я.

Энн сдернула одеяло с койки Фуэнтеса.

- Накройтесь вот этим, - распорядилась она, - и если вы стесняетесь, то я нет.

Снять рубашку оказалось не так-то просто - она промокла насквозь и прилипла к спине. Энн помогла мне.

- Да, - критически заметила она, - у вас замечательные плечи. Откуда такие мускулы?

- От сражений с быками и размахивания топором, - ответил я. Приходилось работать.

К счастью, ей удалось осмотреть мое бедро, довольствуясь лишь тем, что я расстегнул ремень и немного приспустил штаны, задубевшие от крови. Рана выглядела скверно - отвратительный здоровенный кровоподтек вокруг головки бедренной кости, а в саму рану можно засунуть палец.

- Вам пора возвращаться домой, - сказал я, когда она перевязала меня. Майор будет беспокоиться.

- Он уже давно перестал беспокоиться обо мне. Я умею ездить верхом и стрелять. Он не спорит со мной с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать.

И тем не менее мне не нравилось, что она находилась здесь. Люди начнут болтать - с поводом или без него, - а репутация женщины имела первостепенное значение. От споров нет никакой пользы. Энн была упрямой девушкой, у которой на все имелось свое собственное мнение, и я предвидел, что майору не миновать проблем.

Конечно, она умела ездить верхом и стрелять, и в этой огромной, бескрайней стране жизнь женщины стоила дороже, чем всех остальных.

Пока Энн готовила нам поесть из того, что ей удалось найти, я расслабился на койке, завернувшись в одеяло Фуэнтеса, и обсуждал с ней сложившуюся ситуацию.

- Здесь нет никого, на кого бы я мог подумать, что он хочет убить меня, - рассуждал я, - если только это не тот, кто перегонял ворованный скот. Он, как мне кажется, заметил, что я его выслеживал.

- Возможно, - согласилась она, но как-то неуверенно.

- Вы считаете, что это Бэлч и Сэддлер крадут скот?

Она помедлила, потом покачала головой:

- Не знаю. И папа тоже. Мы потеряли... мы потеряли достаточно много скота, но не столько, сколько вы. Бэлч уверяет, что у них тоже пропал молодняк. Тогда в этом нет никакого смысла.

Повернувшись, Энн посмотрела на меня.

- Тут о вас идут разговоры, Майло. Я решила, что лучше сказать вам. Люди говорят, что у простого ковбоя не бывает таких денег, какие вы потратили на благотворительном вечере.

Я пожал плечами.

- Я кое-что скопил, воюя на стороне Уэллса Фарго, потом набил карман, обнаружив месторождение на севере Нью-Мексико.

- Большинство ковбоев растратили бы их.

Я снова пожал плечами.

- Вполне возможно. Я не так уж много пью. При мне револьвер, и многим известно, что я разъезжаю вооруженным. Кроме того, я держал под прицелом разбойничью тропу из Канады в Мексику. Человеку, который ездит по таким местам, нужно быть осторожным.

- И этим вы собираетесь заниматься до конца своих дней? Просто ездить туда-сюда по стране?

Улыбнувшись, я покачал головой:

- Да нет. Когда-нибудь успокоюсь и займусь разведением скота. Барнабас говорит, что я рожден для этого - любить скот, сельскую жизнь и все такое прочее. - Мы помолчали. - Барнабас вам бы понравился. Он путешествует по Европе и читает книги. А также много размышляет. Мечтает завести племенной скот из Европы и скрестить его с нашими лонгхорнами. Если его послушать, то дни лонгхорнов сочтены. Они хороши для таких вот скудных пастбищ, однако слишком много двигаются и не набирают достаточного веса. Хотя мне попадались чрезвычайно упитанные особи даже здесь.

Было необыкновенно приятно - сидеть и разговаривать с Энн, однако где-то во время беседы я задремал. Потеряв много крови, я чувствовал себя разбитым и усталым, сказывался и тяжелый путь по грязи с искалеченной ногой.