Человек с ружьём (СИ)

Сила есть. С умом проблемы. Ежели поединок, так чего-то стою. А вот в строю — только помеха. Всех своих растолкаю, один останусь. Против вражьей дружины…

В общем, учить, учить и учить меня надо. Настоящим образом. Хорошо хоть, не коммунизму, а совсем наоборот.

Тоже мне Владимиры Ильичи. Хотя, похожи. Лысые оба, шустрые, низенькие и с бородками. Только вместо кепок шлемы. И жилеток не носят.

Да и броневики тут совсем другой системы. Рыцарями называются.

Одноместные, на конной тяге. А вместо пулемётной «Максимки» — бревно заострённое.

Выступать с такого неудобно. Скользкий и сверху покатый весь. Устоять на нём трудновато. Да и обидеться может…

Правы здешние Ильичи, совсем не те у нас войны пошли. В наши времена рукопашная в тесном строю — напрочь вымершая экзотика.

Нас учили подкрадываться незаметно. Как полярная лисичка. Сделавши же дело, смело удирать. Тоже по-тихому. Мол, оно само так как-то получилось. А мы совсем невиноватые, не было нас тут.

Правда, и всему остальному тоже обучали. Грех жаловаться, хорошо учили, на совесть. Но атака тяжёлой кавалерии или бой строя латной пехоты в освоенные мною в училище и бригаде науки не входят. Почему-то…

Ускорение я особо не включал. С ним только толкался бы и всем мешал. Зато с очень большой скоростью. Из строя-то всё равно никуда не денешься.

Старики показали несколько финтов, которые я к завтрашнему утру должен до автоматизма довести, да прописали подольше в доспехе ходить. Чтобы, значит, привыкал. Ибо не фиг!

Ну, раз наши Ильичи прописали, придётся выполнять.

А напяленный мною впопыхах самовар — совсем не то, что мы с Сюзанной заказали. Ни вентиляционных дырочек нету, ни форточки на петельках. Душновато там, внутри. И как эти доблестные рыцари такое на себе таскают?

Да ещё свеженабитые синяки ноют.

Ох, нелегко, оказывается, в Средние века благородным быть. И очень жарко.

Всё более чувствую себя самым настоящим херром рыцарем. То есть, херрово я себя чувствую. Каким-то реликтовым ударным броненосцем с мясо-рыбо-пшенично-горохо-перловым реактором на конно-овсяной тяге…

А мне ещё выездку изучать. Но это, слава богу, как-нибудь потом, во дворе донжона на лошадке особо не разъездишься.

Старики с Куртом отстали, зато Сюзанна привязалась. Мол, покажите, доблестный херр, как бедной девушке себя от негодяйских поползновений защитить.

Пришлось ещё и с ней попрыгать. Не снимая доспеха. Старики-то косятся. Правда, палочку я потоньше взял, чтобы не меч, а шпагу напоминала.

Объяснил даме, что мужики — они всё равно сильнее. Да и дури в них больше. Вот этим и надо пользоваться. Ежели он тебя со всей этой дури ударить хочет, так мешать не следует. Да и убегать не стоит. Догонит.

Наоборот, помочь бедолаге надо. Подойти поближе и удар его усилить. Но слегка подправить. В сторонку куда-нибудь. Если там какой-нибудь прочный предмет выступает, так это даже очень хорошо. Пусть встретятся, сюрприз будет.

Он вперёд стремится, так туда его и подтолкни. Вбок, значит вбок. Зачем спорить? Грех мешать, если человеку очень надо.

А вот когда он все заборы лбом переколотит и близстоящие деревья мечом в пеньки превратит, тут его аккуратненько и уколоть.

Несильно так, но насмерть. А то очухается, придётся всю процедуру повторять. Мужики — они упрямые.

Вроде, поняла, хоть и не сразу. Но к тому времени я так намахался… Пот ручьём. Снял эту рыцарственную консервную банку, до трусов разделся и к колодцу. На водные процедуры.

После пятого ведра полегчало. Да и на обед уже зовут.

Глава 19 У солдата выходной. Пуговицы в ряд…

После сытного обеда я решил злобно нарушить закон Архимеда. И, вместо того, чтобы немного поспать, так, минуток триста, попросил Сюзи меня местной грамоте поучить.

Промучившись пару часов в борьбе с орфографией, морфологией и синтаксисом, отправились гулять. Курта тоже прихватили, а то что-то парень заскучал.

Люди мы, конечно, бесстрашные, но кольчужки всё же поддели, даже на Сюзи.

И мечи прихватили. На всякий случай. А то вдруг кто-то из прохожих порезаться об нас захочет, а нечем… Очень обидно может получиться. Оно, правда, заодно и показатель нашей с Куртом крутейшей херровости. В смысле, рыцарственности.

Даже даме шпажку подобрали, хоть ей и не обязательно. Курт откуда-то из отцовских закромов припёр. Гламурненькую такую. С изукрашенными чем ни попадя ножнами. Только почему-то не розовыми, какие нашей малолетней блондинке полагаются, а совсем наоборот, голубенькими. Зато с беленькими цветочками. А также многочисленными прибамбасами на рукояти и заворотами на гарде. Правда, лёгкую, хорошей стали. Но уж больно узорчатую, с чернением, золочением и драгоценными каменьями в самых неожиданных местах.