Человек с ружьем

Чибисов (пленному). Помолчи. (Шадрину.) Давай, товарищ Шадрин, посоветуемся. Есть у меня мнение…

Шадрин. Давай.

Они советуются в стороне, а пленный, не спуская с них глаз, переживает, как переживают пленные смерть и жизнь. Они подошли к пленному.

(Взял у Чибисова записную книжку.) Солдата у них по буквам узнают. Так и начну: «Дураки, черти, чего вы воюете?» (Чибисову.) Можно так начинать?

Чибисов. Начинай.

Шадрин. Какой тут знак поставить?

Чибисов. Ставь вопросительный.

Шадрин. Хорошо. (Пишет.) «Стрелять мы тоже умеем, но давайте сначала разберемся…» (Пишет молча.)

Чибисов (пленному). Кто вами командует?

Пленный. Полковник Собсович.

Чибисов. А Керенский где?

Пленный. Не знаю… Говорят, где-то во дворцах.

Шадрин. Дворцы защищаете?

Пленный. Мы сами не знаем, что защищаем.

Шадрин (передал бумагу пленному). На, отнеси своим, чтоб все прочли. Одна нога здесь, другая — там.

Пленный. И больше ничего?

Шадрин. Но, гляди, ежели вы хоть каплю нашей крови прольете, тогда… Беги. Рысью.

Пленный. Век буду…

Шадрин. Рысью.

Пленный исчез.

Ну вот, хоть на дело похоже, переговоры начинаются. Ежели знак будет, вместе пойдем?

Чибисов. Конечно, вместе.

Шадрин. Ты, я замечаю, смелый.

Чибисов. А ты за кого же меня держал?

Шадрин. Все-таки вы, штатские… Нет, правда… с тобой у нас, видать, дело пойдет. Скажи, как будем вести переговоры?

Чибисов. Придем вместе, и потом я от тебя отделюсь, чтоб охватить больше массы. Так что тебе, Шадрин, придется выступать одному.

Шадрин. Не… не-не… выступать я не согласен. Ты партейный, тебе и выступать, а я побуду так…

Чибисов. Скажи, ты какой губернии?

Шадрин. Тамбовской… Лебедянского уезда, села Ракитина.

Чибисов. И все у вас там тихие?

Шадрин. Все… все… все… Выступать не буду, как хочешь.

Чибисов. Значит, ты бессловесный, как пень.

Шадрин. Пускай буду, как пень, выступать не буду.

Чибисов. А я надеялся, что из тебя получится пламенный боец революции.

Шадрин. Воевать — головы не пощажу, а выступать — нет, не могу.

Чибисов. Революцию добывают не одним оружием. Высокое слово бывает сильней пулеметов и пушек. Стыдно на тебя после этого смотреть. Разочаровал ты меня, товарищ Иван.

Шадрин. Какой ты въедливый! Ты меня прямо выворачиваешь. Чего тебе надо? Не могу я выступать…

Чибисов. Да почему, голова?

Шадрин (с отчаянием). Боюсь… Стесняюсь… Язык откажется служить, ноги подкосятся, потеряюсь и убегу. Поймите вы простого человека. Вы меня в море пускаете, а я ведь речки как следует не видел.

Чибисов. А ты оратора из себя не делай. Это тебе не идет.

Шадрин. Ага… А как же?

Чибисов. Вот мы с тобой придем… поздороваемся.

Шадрин. Это само собой.

Чибисов. Насчет Керенского прокатись.

Шадрин. Тоже можно.

Чибисов. Расспрашивать тебя станут…

Шадрин. Понятное дело, побеседуем.

Чибисов. И самое главное, Иван, расскажи им, как ты с Лениным беседовал.

Шадрин. Это я с удовольствием расскажу, это мне очень приятно поделиться. А ведь получится.

Молодой солдат. Товарищ командир, знак подают.

Шадрин (передает оружие молодому солдату). Если через час не вернемся, принимай меры и сообщи в штаб.

Молодой солдат. Слушаю. Приму меры.

Чибисов. Увидимся. Раскрывай паруса, Шадрин. Пошли.

КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯ

В том же районе Пулковских высот. Расположение солдат Керенского. У всех погоны. Военная часть ждет делегатов. Похоже на привал. Многие смотрят в сторону.

Солдат с нашивками. У всех винтовки заряжены? Пулемет надо приготовить, по-моему. Кто их знает, этих советских! Слыхали, что командир читал?

Пленный. Я же вам говорю, очень простые люди.

Солдат с нашивками. А расстрелять тебя хотели?

Пленный. Само собой… Свободное дело: раз война, могли бы, могли.

Солдат с нашивками. Ну и молчи… Приготовьте пулемет. Следите за местностью.

Солдаты. Идут… Вот они. Двое… один штатский.

Оживление.

Без оружия идут… Смелые. Солдат суровый… По всему заметно — фронтовик. Гляди, штатский-то в сторону пошел… Ах, пропади-пропадом — переговоры.

Ожидание. Является Шадрин.

Шадрин. Ну, здорово, воины… Керенские?

Солдат с нашивками. А вы советские?

Шадрин. Керенского солдат попробовал. (Подмигнул пожилому солдату.) Как, скусно, батя?