Человек с ружьем

Надя (громко, нараспев). Кис… кис… кис… Ох, и вредный этот кот! А старуху до ужасти не любит. Как завидит ее, так хвост чубуком и вон. Ох, и вредная эта старуха!

Катя. Тебе все вредные! Поаккуратнее себя вести надо. Барыня тобой недовольна.

Надя. Барыня большевиков стала бояться. Теперь она на всех нападает. А на улицах, говорят, стреляют. Судомойки на угол бегали, матросов видели… Твой женишок, поди, теперь тоже стрелять пошел.

Катя. Не сватай… Где же он сидит? Ищи, ради Христа.

Надя. Ищу… Всё я вижу, не слепая, только не ко времени это…

Катя. Что?

Надя. Любовь ваша.

Катя. Какая любовь?.. Бредишь ты… (Нашла кота.) Вот он. Беги за салфеткой… Без салфетки его подавать нельзя.

Надя. Сей минут. (Ушла.)

Катя. Любовь… Видит… Пускай. Теперь и он, наверное, пошел стрелять. Хоть бы зашел на минутку!

Явился Виталик.

Виталик. Нашли!.. Катя, отдайте мне Японца и скажите, что я нашел. Так надо, Катя. Бабушка скоро умрет. Вы ничего не понимаете?

Катя. Все понимаю… Подождите, покрывало ему дадут.

Является Надя.

Надя. Ну, слава богу, Елизавета Никитишна сюда идут.

Являются Варвара Ивановна и бабушка.

Виталик (Кате и Наде). Скажите бабушке, кто нашел Японца. Это я нашел Японца! Он оказался на балконе второго этажа и плакал слезами… (Почтительно передает бабушке кота.)Он до сих пор всхлипывает…

Бабушка. Спасибо тебе, Витенька… дай поцелую. (Целует в лоб.)

Входит молодой, блестящий генерал. Надя ушла.

Генерал. Прошу извинить меня за самовольное вторжение. (Здоровается, как свой человек, с бабушкой и Варварой Ивановной.) Ужасный день! С городских окраин двинулась вооруженная чернь, солдаты перестали повиноваться своим начальникам, преступная рука направляет удар бунтующих толп в самое сердце государственного организма.

Бабушка. Ересь…

Генерал. Господа, я же вам говорю, большевики выступили.

Бабушка. Не так резко, ваше превосходительство. Здесь солдат нет, кричать не следует.

Генерал. Елизавета Никитишна, мои солдаты ищут меня для расправы. Петроград находится в состоянии безумия. На улицу вышел великий русский хам.

Бабушка, Слушать не хочу! Ересь! Правительство вызовет казаков, и все разбегутся…

Генерал. Но мы не знаем, есть ли у нас теперь правительство.

Бабушка. Скажите лучше, что вы перепугались каких-то хулиганов. У нас, на Урале, были беспорядки, мы вызвали казаков, и они всех разогнали по домам. Стыдно, сударь, мне, старухе, говорить такие вещи генералам.

Генерал. Елизавета Никитишна, теперь не то время…

Бабушка. Конечно, если вы будете прятаться, они, чего доброго, пойдут бить стекла…

Генерал. Если бы стекла…

Бабушка. А что же вы думаете еще? Они придут к нам в дом?

Генерал. Нет, конечно, до этого никогда не дойдет… дело не в этом… Извините меня, Елизавета Никитишна, я вызван по телефону Захаром Захаровичем.

Бабушка. Вот и хорошо. Ваше мужское дело заниматься политикой, а мне мой Японец дороже всей вашей ереси.

Генерал уходит, бабушка уходит в другие двери.

Варвара Ивановна (Кате). Захар Захаровичу себя?

Катя. Они в кабинете. (Ушла.)

Варвара Ивановна. Стреляют… опять стали стрелять…

Входит Надя.

Господи, помоги нам, грешным рабам твоим, помоги, господи, и защити детей моих от скорби и печали… Кто здесь? Ах, это опять вы, милая… Подойдите сюда… Что это под окнами у нас-стреляют?.. Спустите шторы.

Виталик. Мама, не волнуйся, — папа идет сюда, он получил известие с фронта.

Явился Захар Захарович.

Захар Захарович. Варя, пойдем поговорим.

Варвара Ивановна. Что такое?.. Захар, что у нас случилось?

Захар Захарович. С фронта приехал друг твоего брата… он все знает.

Варвара Ивановна. Что он знает? Василий?! Убит?

Захар Захарович. Десять дней тому назад пал смертью героя.

Варвара Ивановна плачет. Является Катя.

Надя (бросается на колени). Барин, милый, вы извещены… Мой муж, Иван Шадрин, в полку ихнем воевал… Про Ивана Шадрина вам не прописали?

Захар Захарович. Катя, кто это? Уберите ее… Что это такое?

Катя (Наде). Ох, уйди ты… Извините, барин, она так… Она ничего. Надежда, что ты, ополоумела? Разве можно?

Является генерал.

Генерал. Штаб не отвечает. Керенского нет нигде.

Захар Захарович. Что это будет так, я знал еще вчера, но что будет завтра — я не знаю.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ