Человек с того света

Каменные челюсти парня, как жернова, давили резинку. Он не удосужился разомкнуть их, чтобы снова произнести «Не надо». Очевидно, демонстрируя своё несогласие, идол тяжело качнул го «ловой. Заранее догадываясь, что могут вымолоть его жернова, Боб сказал:

— Понимаю. Приказ.

Но жернова выскрипывают совсем другое.

— Сэр, если вам удобно здесь… Пожалуйста. Я вас не видел, — и, отступив от него, идол опускается в примятую им в кустах траву.

Боб не заставил парня повторять. И, отряхиваясь уже на той стороне ограды, благодарно шепнул: „Спасибо“.

Парень заговорщически подмигнул. Голубая эмаль глаз, делавшая их жутковато-пустыми, неожиданно разлилась в искрящуюся озорством лукавую улыбку.

— Сэр, — шепчет он в ответ, — должен сказать вам, я не плохой полицейский. Вы могли бы пройти и в ворота… Шефа Интерпола, если он один, велено не задерживать.

— Знаю, — выпалил Мерфи, хотя впервые слышал, что ему сделано столь приятное исключение. И чтобы не остаться в долгу перед караульным, сказал:

— Только хорошие полицейские могут быть такими шельмецами.

Боб вышел к задней стороне бунгало, к настежь открытым окнам гостиной. Они были там. Он сразу их увидел. Мефодий стоял за креслом, в котором сидела Мари. Он держал в ладонях её заплаканное лицо и о чём-то говорил. Голос его был глух и невнятен. Боб напряг слух.

… — У нашего отца, Мари, синдром одиночества. Ему кажется, он может помешать нам или оказаться лишним.

— Он не имеет права так думать, — запрокинув к нему голову, всхлипывает Мари.

— И не смеет, — ласково поглаживая вздрагивающую белизну её вытянутой шеи, говорит Мефодий. — Поверь, он очень хочет прийти сюда и обязательно придёт.

— Мефодий, он же знает, как я в нём сейчас нуждаюсь… Ведь мы… — судорожный спазм перехватил её гортань. — Мы снова с ним остаёмся вдвоём.

— Не драматизируй, Мари… Расслабься, — советует Меф. — Ты прямо кусок льда.

— Расслабься… Успокойся… — раздражается она. — Какие пустые слова.

— Слушай! — вспомнив о чём-то, восклицает он. — Тебе надо выпить. Бокальчик шампанского… и эти слова наполнятся смыслом.

Уверенная в том, что в доме нет ни капли спиртного, она машет рукой. Это воодушевляет Мефодия. Он бьёт в ладоши и весело кричит:

— Лёшенька! Нарисуй нам шампанского.

Разыгранная Мефодием сценка Бобу не понравилась.

— Нарисовать? — уточняет Леший.

— Балда! Кому нужно нарисованное? Тащи из запасника.

— Балда? — интересуется робот и тут же с достоинством заявляет:

— От такого слышу!

— Хорошо обучил ты его, — слабо улыбнувшись, замечает Мари.

— Ну извини, Лёшенька. Это я в шутку… Давай шампанского.

— Не могу. Я не вижу здесь Боба, — артачится робот. — Ты же сам велел…

— Когда? — перебивает упрямца Меф.

— Вчера.

— А сегодня я изменил своё решение. Понял?! — давит Артамонцев. — Еб-бу останется. Выпьет только Мари. Мне, ты знаешь, нельзя. А ей надо расслабиться.