Человек с топором

Мрак задержал дыхание, он видел, как пальцы чужаков застыли в напряжении на спусковых скобах. Олег тоже не Двигался, не дышал, даже не осмеливался пошевелить глазными яблоками. За кустами промелькнули фигуры, послышались голоса.

На полянку вышел подтянутый скуластый человек в защитном костюме. Олег ощутил колючий взгляд, прозвучал короткий, как выстрел, голос:

— Наручники!

Олег поспешно завел руки за спину. На запястьях защелкнулся холодный металл. Из груди едва не вырвался вопль от сильнейшей режущей боли. Мрака подняли первым, стволы автоматов по-прежнему упирались в бока.

Один сказал изумленно:

— У них брюки даже поглажены!

— И ни единого пятнышка, — сказал второй озадаченно. Олега вздернули силой, скуластый бросил коротко:

— Вас сейчас доставят на базу… на ту самую, куда вы пробирались. Шаг в сторону — стреляем без предупреждения.

Мрак пробурчал:

— Зачем такие предосторожности? Мы ж в наручниках. Скуластый бросил еще резче:

— Если вы сумели как-то пройти наши заставы… то вы опасные гости. Пошли, пошли!

Олега ударили в спину прикладом. Их с Мраком держали в середине цепочки, двигались всего минут двадцать, да и то зигзагами, а потом зеленая листва сменилась такой же зеленой и неотличимой от листвы маскировочной сетью.

Мрак изумленно присвистнул. Ни фига себе шалашики — добротные дома из железа и бетона, словно их тайно строили еще во времена Советского Союза для помощи братским фиделям, чегеваррам и хоттабам.

Их втолкнули в помещение, у противоположной стены толстая металлическая труба дырявит потолок, основанием уходит в землю. Пол бетонный, потолок тоже из толстых бетонных плит, щели плотно замазаны цементом.

Обоих приковали к трубе, скуластый наблюдал внимательно, Олегу не нравились его чересчур злые с сумасшедшинкой глаза.

— Меня зовут Санчес, — сказал он резко.

— Вы на моей партизанской базе, куда ваши хозяева уже пять лет пытаются заслать своих псов! Но никто еще не подбирался так близко, признаю.

Конвоиры ушли, только один смуглый, как цыган, вытащил мачете, поиграл лезвием, Санчес отмахнулся, а цыган предложил:

— Пока приедет Хозе, давай попробуем что-либо узнать сами?

Санчес помедлил, явно заколебался, сказал со вздохом:

— Подождем Хозе. А то у тебя умирают чересчур быстро.

— Не всегда же, — возразил цыган.

— Подождем, — решил Санчес.

— За ним уже послали. Они вышли, дверь за ними глухо звякнула металлом.

Мрак прислушался, буркнул:

— Ну, чо скажешь, шпиен?

— Сам шпиен, — огрызнулся Олег.

— Кто сомлел, как тургеневская девушка?… Вот и дотургенились.

Мрак подергал цепь.

— Надежно. Ты здоровей, освободи меня.

— А ты?

Мрак возмутился:

— Я едва дышу, не видишь?

— Я тоже…

Он опустился на корточки, но сесть на землю не позволила прикованная высоко рука. Мрак уже висел, глаза закрыл, губы шевелятся. Бетонный пол под ногами Олега начал плавиться.

Седой остановился перед пленными. К своему удивлению, Олег не увидел в глазах вожака повстанцев ни ярости, ни жестокости. Скорее, участие и сожаление, что в жизни есть такие понятия, как допросы третьей степени, а затем и расстрелы пленных.

Дверь снова открылась, цыганистый повстанец принес стул. Седоголовый кивнул, сел, взгляд пробежал по лицу Олега, скользнул по Мраку и снова вернулся к Олегу.

— Меня зовут Хозе, — сказал он.

— Я командующий народно-освободительной армией. Это мои лучшие командиры: Санчес и Луиза. Уверен, вы о них наслышаны. А как зовут вас?

Мрак пробормотал:

— Если скажу правду, ты не поверишь… А врать так не хочется!

Хозе кивнул:

— Попробуй. Вдруг да поверю.

Мрак вздохнул, сказал безнадежным голосом:

— Меня зовут Мрак. Я понятия не имею про вашу армию, про эту базу и впервые слышу такие имена. Продолжать?

Хозе кивнул снова:

— Ты прав, поверить трудно. А что скажешь ты, красноголовый? Ирландец, полагаю?

— Почему? — спросил Олег.

— Я слышал, ирландцы рыжие, — пояснил Хозе любезно.

— То ли все викинги были рыжими, то ли болезнь такая… С каким заданием прибыли?

Олег сказал убито:

— Это не запирательство, как ты думаешь. Мы здесь оказались случайно.

— Катастрофа самолета? — сказал Хозе понимающе.

— Одеты, верно, как будто только что перепрыгнули с улиц Лос-Анджелеса. Но в этом районе муха не пролетит, чтоб не отметиться на радаре. Увы, никаких самолетов!

Один из стражей зашел сбоку, Олег не обращал на него внимания. Страшный удар обрушился на левую сторону грудной клетки. В глазах Хозе мелькнуло некое подобие жалости.

Мрак хмыкнул. Второй страж тут же ударил его прикладом в затылок. Мрак, не поворачиваясь, спросил Олега:

— Ты не слышал, где-то стучат?

— Это тебе по башке стучат, — огрызнулся Олег.

— По твоей литой башке!

Опешивший страж с силой обрушил приклад по ребрам. Мрак сказал злорадно:

— Ага, а тебя вот по ребрам лупят, ты не видишь? Олег в удивлении повернул голову:

— Где?… А, в самом деле… Глазастый ты…

Двое хмурых вытащили из-за поясов металлические штыри. Хозе с напряженным вниманием смотрел на Мрака. Удары на прикованного обрушились с обеих сторон. Олег сказал насмешливо:

— Ну, а теперь тебя лупят!

— Я вижу, — ответил Мрак невесело.

— Грубые они здесь какие-то.

— Грубые, — согласился Олег.