Человек с топором

Олег рассерженно сплюнул. Сгусток огня пронесся к поверхности, как огненный болид. Соседняя вершина горы вспыхнула, ее вмяло страшным ударом, а деревья на десятки верст вокруг вспыхнули, превратились в пепел от страшного жара. На этот раз они оба услышали треск разламываемой земли, шипение, рев и тяжелый гул, половина диапазона которого уходила за грань слышимости, а раздвинуть границы слуха Мрак не рискнул. Он с сочувствием смотрел на Олега.

— Не бери в голову, — сказал он.

— Мы ж первый раз!… Сам понимаешь, что учимся не только на умном, но и на своей дури. У других подсмотреть не катит. Зато ты что-то выкопал… В самом деле что-то стоящее?

— Дурак, — сказал Олег раздосадованно, ему показалось, что в голосе Мрака звучит пренебрежение.

— Это же для тебя, дубина!

— Почему для меня?

— А где ты возьмешь в космосе жареного поросенка?…

— Ну… ты сотворишь. Или не умеешь?

— Умею, — ответил Олег зло.

— Но на жареном поросенке ты до Тау Кита будешь ползти сто миллионов лет!

Мрак стих, стушевался, отстал и дальше покорно тащился в хвосте.

— Почему?

— А ты послушай…

Среди треска в эфире он поймал и бросил Олегу волну, на которой быстро и взволнованно женщина сообщала, что вот только что в проливе Ла-Манш затонула атомная подводная лодка. На борту не меньше чем сто человек. Пока не выяснено, есть ли там ракеты с атомными зарядами, но положение угрожающее, так как начался шторм, что продлится, как говорят метеорологи, не меньше недели…

— Могут уцелеть, — ответил Олег.

— Если не вышли из строя установки для получения воздуха.

— Да нет, для нас хреновое.

— Почему?

— Да ведь гибнут же… А мы летим, природой любуемся.

— Это ты любуешься. Ты не забыл, что там Таргитай?

— Гм… На подлодке тоже вроде не совсем кролики…

— Мрак, — сказал Олег серьезно, — Таргитай — это не просто парнишка из нашей родной деревни. Он… намного больше! Ты помнишь, кем он стал. Я боюсь, что если ему плохо, то плохо может стать всем нам.

— Да, конечно, — пробормотал Мрак. Спохватился:

— Ты имеешь в виду людей?

— Бери больше, — сказал Олег серьезно.

— Насколько больше?

— Настолько, что я даже боюсь… вышептать.

Тонет атомная подводная лодка, подумал он со злостью и смятением. Бросаться спасать или нет? Только в России сто пятьдесят миллионов человек. Постоянно кто-то где-то гибнет. А на планете шесть миллиардов. Что же, превратиться в зачуханных спасателей, как какие-нибудь обамериканившиеся супермены? Правда, все эти супермены, бетмены и прочие люди-молнии спасают только «своих», американцев, но Для нас, невров, все человечество — наше, так что будем носиться как угорелые, вытаскивать из горящих поездов, самосвалов, наказывать мафиози, спасать тонущих… и в то же время тысячи людей все равно будут гибнуть — ибо даже нам не дано разорваться и поспеть всюду.

— Да, разменяемся, — согласился Мрак, — это точно. Но что же делать, если на глазах тонет ребенок?

Олег сказал со злым хладнокровием:

— Ну и хрен с ним. Мне важнее, чтоб на его место родился другой, поумнее. А лучше — два.

— Ну, Олег… А говорил, я — зверь. Олег сказал раздраженно:

— Я не собираюсь размениваться. А те ценности, которыми живут здесь в данный момент… не становятся автоматически моими ценностями! Мы никогда так не мельчали, Мрак. Забыл, как мы дрались за весь род людской?

— Ну-ну, вспомнил…

— Забыл, как решились подойти и заглянуть за Край? Он вздрогнул, побледнел, зябко передернул плечами.

Мрак пробурчал:

— Это ты заглядывал. Я — нет.

— Но за род людской дрались, — возразил Олег настойчиво, — а за Край… за нынешний, Край на этот раз заглянем вдвоем.

Мрак дернулся:

— Ты о чем?

— Пока только о Таргитае.

— Ну, если только о Таргитае…

— Тогда Край Мира был совсем рядом, — обронил Олег. Он вскинул голову, смотрел вдаль. Лицо стало жестким.

— А теперь он отодвинулся… отодвинулся сильно. Все эти катастрофы и мелкие войны на планете — чепуха. Укус комара заметнее. Настоящая угроза может прийти только извне…

— Из космоса? Олег, ты ошизел.

— Один блуждающий камушек, — проговорил Олег, — размером с Тунгусский, отбросит в Средневековье. Если с Аризонский — в век пещер. А был и тот, что смел с лица земли все крупнее ящерицы… Тогда исчезли не только динозавры. Есть и такие камешки. Всю планету вдрызг… А кроме комет и блуждающих метеоритов, есть и другие гадости….. Очень близкие, кстати! Так что, Мрак, я уже почти готов выглянуть… за Край. Ты со мной?

Свой крохотный домик они рассмотрели еще из стратосферы. Тоненькая женская фигурка застыла на веранде, такой хрупкой, игрушечной, словно морозный узор на стекле. Ирма смотрела вдаль на дорогу, а потом, как будто ощутила их присутствие за десятки миль, вскинула голову и взглянула, как показалось даже Олегу, прямо в глаза обоим. Ему почудилось, что Мраку захотелось спрятаться.

Мрак нацелился было вниз, Олег сказал коротко:

— Уран…

— Ах, черт, — сказал Мрак с досадой.

— Он же радиоактивный. Это нам по фигу… Где-то в лесу запрятать? Кстати, а ты можешь его как-то… укрыть?

Олег мгновение смотрел ошалело, потом выговорил:

— Ну вот, а мы все: дурак Мрак, Мрак — дурак… А я не додумался, представь себе.