Человек с железным оленем

Карские экспедиции — групповые транспортные рейсы из Архангельска в устья Оби и Енисея являлись важнейшим мероприятием в развитии советского арктического мореплавания. Начаты они были по инициативе Владимира Ильича Ленина. Первый караван организовали в 1920 году для переброски сибирского хлеба голодающему европейскому северу страны. Для этой экспедиции с трудом собрали около двух десятков разношерстных изношенных судов. Но задание республики моряки выполнили — доставили в Архангельск две тысячи тонн хлеба, много сала и масла, С тех пор Карские экспедиции формировались ежегодно, обслуживая промышленными товарами север Западной Сибири до Енисея и вывозя хлеб, пушнину и лес. В экспедиции текущего, 1930 года уже участвовало более пятидесяти транспортных кораблей. Основная масса судов шла в Игарку, в новый советский арктический порт, за лесом. Движение в ледовых условиях обеспечивали ледоколы "Ленин" и "Малыгин". Экспедицию возглавлял известный полярный гидрограф Николай Иванович Евгенов.

Глебу надо бы спешить назад, на юг острова, посоветоваться с полярными моряками о дальнейшем выборе пути, а тут как назло авария. Мастерская на рации беднее, чем в его саквояже, самое ценное что там есть — это походный горн. Потолковав с мотористом, он решил сам отковать средник шатуна. Познания, приобретенные в псковской механической мастерской, пригодились. Деталь, изготовленная из куска подручного металла, не казалась изящной, но размерами вполне соответствовала поломанной. Самое трудное, пожалуй, нарезать резьбу. Но смекалка и здесь выручила. Вместо метчика Травин рискнул использовать саму педальную ось, и получилось очень удачно. Новая педаль на "техническом совете" радиостанции была признана надежной.

Закончив сборы, Глеб отправился в стойбище попрощаться с оленеводами. Но что за странная картина? Все население толпилось у костра. Возле огня сидел пожилой ненец с широкой костью в руке. Время от времени он совал ее в костер, затем внимательно осматривал.

– Что это? — обратился Глеб к мотористу.

– Гадают, куда оленей гнать на лето, — мрачно ответил парень. — Это оленья лопатка. Вот треснет на огне — и результат готов: куда трещина — в том направлении и табун гони… А ведь каждый день рассказываем, что в стране происходит и за рубежом…

Старик выхватил кость. Послышался ропот.

– Трещина на Болванский нос показала, — комментировал моторист.

– Опять шаманишь! — ворвался в круг председатель Георгий. — Хочешь снова, как в прошлом году, на наст оленей пригнать, — гневно говорил он старику. — На радиостанции сказали, что снега будет мало на западном берегу. Советская власть никогда не обманывает, не то что твоя лопатка.

Старик что-то пытался возражать, но авторитет председателя быстро взял верх, и гадальщик, со злостью бросив кость в огонь, пошел к чуму.

В этот же день Травин направился в обратный путь, к Югорскому шару.

***

Бухта, названная именем Варнека, врезается в Вайгач как раз напротив поселка Хабарова. Когда Глеб шел на север Вайгача, берег был пуст, сейчас же здесь белели палатки. Возвышались под брезентом штабеля мешков и ящиков. Это был лагерь промышленной геологической экспедиции, первой на этом клочке земли. Уже начались съемки, бурение, взрывные работы. Каждый взрыв обнажал сероватые, пробитые ледяными иглами вечной мерзлоты горные породы. Травин познакомился с геологами.

– Оставайтесь с нами, — предлагал начальник.

– Нет, я уже на Камчатке решил жить, там, кстати, богатств такого рода не меньше. Да и пройти осталось сущие пустяки…

– Ну да? тридцать тысяч километров, если считать по берегу, — уточнил геолог…

Назавтра Глеб направился в Хабарово, чтобы выяснить у радистов время прибытия Карской экспедиции.

Крошечное сельцо сейчас было шумным и многолюдным. Сюда, для сдачи пушнины, добытой за зиму, один за другим приезжали с семьями оленеводы и охотники. Ставили остроконечные чумы и начинали торг. В обмен на меха мешками закупали сухари, плиточный чай, табак, брали винтовки, патроны, посуду, мануфактуру. И каждый глава семьи шел первым долгом в кочевой Совет, расположившийся в бывшей часовне с кумачевым знаменем на штыре. Садились прямо на пол и, спустив до пояса верхнюю одежду, начинали разговор. Главная тема — коллективизация.

– Работать вместе, помогать друг другу, школы-интернаты строить, — говорил недавно побывавший в Архангельске председатель. — Советская власть даст нам боты с моторами, поставим дома большие, электростанцию. Электричество, как солнце, даже лучше — оно и в полярную ночь светит.

– Баню построим. Будем бороться с болезнями, с грязью, — прозвучал высокий голос.

Собравшиеся обернулись к стоявшей у стены кареглазой девушке.

– Правильно, товарищ фельдшер, — подтвердил председатель.

Травин уже знал, что эта девушка прибыла сюда вместе с геологической экспедицией. Геологи направились на Вайгач, а ее оставили в Хабарове для организации постоянного медицинского пункта.

– А "железные олени" будут? — крикнул кто-то помоложе, глянув на далекого гостя.