Человек семьи

Он достал незарегистрированный полицейский револьвер 38-го калибра, который он много лет назад взял из груза, украденного из доков. Он позвонил Констанце в Ривердейл и сказал, что на ночь он останется в "Коммодоре" и не желает, чтобы его тревожили, и, если она позвонит, пусть оставит сообщение. Связавшись с коммутатором, он сказал, что не принимает звонков. Надев свой синий кашемировый плащ и повесив снаружи на дверь табличку "Не беспокоить", он сошел вниз, доехал на метро до станции Джексон Хайтс, вышел, взял такси до аэропорта Ла Гуадриа и сел в самолет на Бостон.

Пат понимал, что где-то может оставить следы, но старался сделать эти следы как можно менее заметными. В такси он сидел, опустившись пониже, не говорил с водителем и оставил обычные, ничем не примечательные чаевые. В самолете Пат обдумывал, каким видом транспорта ему придется воспользоваться в Бостоне. Хорошо бы нанять машину, но ему придется предъявить водительские права, а поддельных у него с собой не было. И он придумал хороший маневр.

Было поздно, и девушка за столом Национального бюро проката автомобилей в аэропорту Логан дремала. Пат разбудил ее и, отозвав в сторону, показал ей свой значок. Он сказал, что ему нужна машина на несколько часов по официальному делу и что заплатит наличными. Девушка, казалось, была в замешательстве.

– Конечно, – подчеркнул он, – вам нет необходимости сдавать эти деньги. На бумаге ничего не будет зарегистрировано. Поверьте, мне это безразлично. Просто на этот раз нам нужно работать строго конфиденциально, если понимаете, что я имею в виду.

И Пат заговорщически ей подмигнул.

– Вот, – сказал он и сунул ей полсотни, – купите себе меховую шубу.

Из телефонной будки Пат позвонил Рэю Патриарке в Провиденс.

– Машина, которая была вам нужна, готова, – сказал хриплый голос с Род-Айленда, – если хотите ее забрать, то с продавцом вы можете в ближайшие полчаса связаться по телефону Голчестер 3-4876.

Это был номер будки на магистрали № 127. Пат позвонил туда. Ответил один из людей Тамалео.

– Это покупатель "плимута", – сказал Пат. – Что-нибудь не так?

– Нет! Ваш товар стоит у знака "стоп" у схода с магистрали. Закрыл всю дорогу. Ваш тип серет кирпичами.

– Стрельба была?

– Нет! Мы надели на агентов наручники и оставили их на полу машины у Халибут Пойнт. Завтра их кто-нибудь найдет. Нам позаботиться о доносчике, пока он не обосрал всю машину?

– Нет. Двигайте к аэропорту Логан. Позвоните главному через час и дайте номер, по которому я до вас смогу дозвониться. Я скажу вам, где сбросить пакет.

Через час Пат позвонил человеку Тамалео из будки на конечной станции Саут-Бостон-Маркет. За это время Пат произвел некоторую рекогносцировку.

– Просто оставьте его за кустами у входа в зоопарк во Франклин-парке. Я буду наблюдать. Когда увидите, что я моргнул фарами, оставьте пакет и уезжайте. Моя машина – красная "импала".

Зоопарк был в нескольких минутах езды от аэропорта. Если не будет задержек, то Пат сделает дело и вернется в отель через два с половиной часа. Он достал револьвер и проверил патроны. Потом оружие можно будет бросить в Чарлз-ривер на пути к аэропорту. Ни один свидетель не сможет привязать Пата к этому делу. Даже если Тамалео заговорит, никто не докажет, что Пат с этим связан. Всем было известно, что он спит сейчас в отеле "Коммодор" в Нью-Йорке.

* * *

Когда Реган Дойл пришел в свой офис на Шестьдесят девятой улице, его ждало срочное послание. Ему предписывалось отправиться в Главный штаб ФБР в Вашингтоне на встречу с новым директором ФБР Кларенсом Келли, сменившем на этом посту Пата Грея – преемника Эдгара Гувера.

Было 4 ноября, понедельник, – день перед выборами. Довольно улыбаясь, Дойл положил телеграмму в карман. Прыгнув в служебную машину, он понесся в аэропорт Ла Гуардиа и сел в самолет. В штабе он появился до одиннадцати часов. Шеф уже ждал его. Новый директор – бывший полицейский, профессионал – был человеком себе на уме. Он должен был понять все дело так, как Гувер никогда не понял бы.

После короткого ожидания Дойл оказался в огромном кабинете Директора. Там очень мало что изменилось – появилось несколько новых фотографий, обстановка стала менее формальной, но для серьезных изменений было мало времени. Келли усадил Дойла напротив себя перед широким столом из красного дерева, все еще украшенного американскими флагами.

– Я вызвал вас по поводу того рапорта, который вы прислали. Это динамит.

– Я знаю, – ответил Дойл. – Я работаю над этой темой уже более двадцати лет.

– Вы заслуживаете большого доверия, – сказал шеф, – но дело должно быть чертовски хорошо разработано, перед тем как его опубликовать. Это будет национальный скандал. Для правительства все будет выглядеть очень плохо.

В этом аргументе Дойлу послышались знакомые нотки.

– Но у меня есть свидетель, непосредственный свидетель, – сказал Дойл.

Шеф открыл ящик стола и бросил на стол телеграмму.