Человек со шрамом

 «В лучшем случае — условную, — мрачно уточнил владелец риэлторской конторы и тяжело вздохнул. — Это от лохов отмазаться просто, хотя и недешево: в крайнем случае дам на лапу судье, и дело безнадежно зависнет. Но Свиридов–то, сукин сын, знает эти «фокусы» не хуже меня… «Поговорит по душам» с нужными людьми, отстегнет им вдвое больше, и те не только подберут мне статью из Уголовного кодекса, но и в самом деле посадят. Но даже если и не посадят, а дадут условный срок, мне от этого не легче… Конкуренты, понятно, воспользуются ситуацией и раздуют из мухи слона, чтобы выпихнуть из доходного бизнеса».

 «А там еще «светит» конфискация имущества, — внес он еще одно уточнение, — по статье о мошенничестве это обычный «довесок» к приговору. Какой же ненормальный обратится к риэлтору, осужденному по такой статье? Налаженный бизнес придется бросить, контору закрыть и искать какой–то другой способ добывания хлеба насущного».

  Ну и влип! — вполголоса чертыхался Давиденко. — Вот где и когда он успел познакомиться с Оксаной? Никогда в нашем дворе я его не видел и даже не подозревал о его существовании… В нормальных странах, в газетах печатают светскую хронику: кто там из видных людей женился, развелся или отдал богу душу. Кто с кем шуры–муры завел, кто у кого родился и по какому поводу намечается скандал или торжество… А у нас? У нас всё втихаря: кто там, с кем… Лучше бы печатали: по крайней мере было бы понятно, кого обходить пятой дорогой.

 Он снова тяжело вздохнул.

 - Почти полгода я угробил на подготовку отлично задуманной и блестяще проведенной комбинации. И ведь всё получилось, с неба упало две комнаты… А теперь выясняется, что упало на голову. Сволочь этот Свиридов! Что, не мог дать объявление в газету о помолвке? Как в цивилизованных странах? Я бы тут же внес изменения в своей картотеке и перевел Донцова из категории «перспективные варианты» в категорию «полный облом».

 

Глава 9. ГАМБУРГСКИЙ СЧЕТ: КАЖДЫЙ ПЛАТИТ ЗА СЕБЯ

 Счет от «Легиона» пришел в тот же день. Яша Давиденко плевался и матерился как сапожник, но ничего другого ему не оставалось. Придется оплатить. Неизвестно, как там считал Свиридов, но Яша пострадал больше, чем Березин. Оба должны меблировать две комнаты в квартире Донцова. Похоже, Свиридов, не мудрствуя лукаво, рассудил так: раз вы хотели оттяпать две комнаты, то вы их и обставите. Березину досталась спальня, а Яше — гостиная.

 Помянув еще раз всех чертей, Яша всё же признал некоторую справедливость такой «контрибуции».

 − Он же меня считает организатором аферы, − уныло бормотал Давиденко, − потому мне и досталась гостиная — самая большая комната в квартире. Вообще–то, еще по–божески: могло быть и хуже. Но влетит мне это в копеечку. Вот, пожалуйста, и списочек с указанием артикулов и цен прилагается. Так же как прилагается и адрес магазина. Это, наверное, чтобы не возникало соблазнов сжульничать и купить где–нибудь подешевле.

 Он внимательно прочитал адрес магазина и снова чертыхнулся:  - Ну, конечно, это же магазин бандитского «Легион», и магазин не из дешевых. Тьфу, зараза! Поимел нас Свиридов по принципу «полезное с приятным»! Поимел…

 

 Яша Давиденко уже почти свыкся с мыслью, что придется на свои денежки обставить гостиную этого чертова старика — именно так он стал называть Донцова про себя — как случась новая беда. К своей запоздалой досаде он как–то упустил это из виду.

 Еще в школе Лёва отличался странными взбрыками необъяснимого упрямства. Если в такой момент что–то чужое попадало ему в руки — будь то даже простой карандаш или фломастер — то получить это обратно было не просто. По этой причине Яша никогда не занимал ему денег — не хотелось потом ходить за ним целый месяц. Но здесь–то речь шла не о фломастере или сотне баксов, речь шла о квартире! Березин вцепился в квартиру Донцова мертвой хваткой. Моя по закону, и всё тут! Не отдам! И сколько Давиденко его не отговаривал от этого безумства, тот стоял на своем.

  Крыша у него поехала, что ли? — с досадой бурчал Давиденко, сидя в своем офисе. — Опять за старое взялся, идиот! Скажи еще спасибо, что отделался всего лишь спальней. Из той квартиры они его вышвырнут в любом случае, но зачем же их злить и искать на свою задницу новых приключений? Мы еще за старые не расплатились. Вот же упрямый осел!

 − Но с другой стороны, — озабоченно уточнял Давиденко, — получается, что лажанулся я по–крупному. Если у него сорвало башню, и он бросает вызов «Легиону», то как бы я сам выгонял его из той квартиры? Я–то не могу на него сильно давить — иначе сам сгорю, за компанию с этим упрямым ослом. Вот это он отмочил! Выходит, что он меня просто кинул бы внагляк. Уперся бы копытами, и всё! Хрен сдвинешь! Послал бог напарничка… Не понос, так золотуха!