«Человек совершенный»: от евгеники к геномике

Уразумев, как можно заполучить неограниченную власть, в том числе и над коллегами по революционному делу, Глеб Иванович Бокий занял единственную оставшуюся нишу: он захватил в свои руки Русскую Науку. Те из талантливых ученых в разных областях науки, кто не успел бежать за границу и кто не был расстрелян ставшими могущественными в хаосе и беспределе большевистскими убийцами, были захвачены людьми Глеба Ивановича Бокия. Все они оказались в его полном распоряжении, причем многие из них официально считались… расстрелянными (и считаются до сих пор). Не стану здесь приводить примеры, подтверждающую эту мысль. Хотя бы потому, что это тема особого, отдельного исследования, достойного новой книги. В рамках же данного труда главное указать, что это — было!

Криптография вместе с мистикой и оккультизмом — далеко не единственные сферы интересов Спецотдела и, безусловно, весьма талантливого знатока человеческих душ и чаяний Глеба Ивановича Бокия.

В 1979 году в США была издана в авторской редакции книга М. Розанова «Соловецкий концлагерь в монастыре. 1922–1939. Факты — Домыслы — «Параши». Обзор воспоминаний соловчан соловчанами». Там можно найти потрясающие по своей жути сведения о годах «становления» под руководством большевиков и коммунистов «самой справедливой на земле» советской власти. Среди множества воспоминаний, размещенных в изданном в 2 книгах и 8 частях труде можно встретить разные; к примеру, вот это:

«ГПУ вынуждено было, запрятав в Соловки всякую профессуру и специалистов, по разным соображениям, по возможности, использовать их с максимальной выгодой. Кремлевских башен, стен и соборов они бы не построили со своими надсмотрщиками. Их возвели «темные» монахи, трудившиеся вместе с приписными к монастырю поморами и карелами».

Со времен Гражданской войны Бокий был одним из организаторов системы исправительно-трудовых учреждений. Как член коллегии ВЧК — НКВД, он много лет возглавлял комиссию по инспектированию лагерей, в том числе Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН). К этой работе были привлечены руководители и часть ведущих сотрудников Спецотдела. С 1922 по 1928 год на Соловках работал заместитель начальника Спецотдела Ф.И. Эйхманс, ведая находившимся там лагерем. Два года руководил лагерем на Колыме помощник Г.И. Бокия, начальник армейской дешифровальной службы П.Х. Харкевич. Другие сотрудники тоже в разное время работали с заключенными лагерей. Концлагеря, созданные волей В.И. Ленина в 1918 году, — являлись как Меккой научных кадров, так и прекрасным плацдармом для «научных» опытов. И эту возможность Глеб Иванович не упустил.

Известно, к примеру, что зам. начальника, а впоследствии начальник УСЛОН Ф.И. Эйхманс не без гордости говорил: «У меня на Соловках любой специалист найдется». Практически так оно и было, в многочисленных ГУЛАГах были собраны ученые из разных областей науки.

В ОГПУ Управление исправительно-трудовых лагерей официально было создано 25 апреля 1930 года (начальник Ф.И. Эйхманс, с 16 июня 1930 года — Л.И. Коган). Бокий же, как утверждают, был автором идеи создания концентрационного лагеря на Соловках и первым его куратором. В последний раз на Соловках он был в 1929 году вместе с Максимом Горьким. Буревестник революции, познакомившись с обаятельным Глебом Ивановичем, признается в своей страстной симпатии — почти любви — к этому уникальному человеку.

Всякая профессура и специалисты, запрятанные в Соловки — лишь верхушка айсберга украденной Русской Науки. Те же из ученых, кто трудился в секретных лабораториях Бокия, не только принимали участие в суперпроектах, проводя самые чудовищные и самые изощренные эксперименты, в том числе и на людях, но участвовали в научных экспедициях и даже… зарубежных конференциях и симпозиумах. Правда, не только под вымышленными именами, но и имея совершенно иную, отличную от своей природной, внешность.