Человек среди религий

Речь не о тех мирках, которые возникают вокруг той или иной преуспевающей индивидуальности. Эти эгоцентрические завихрения скорее рассоединяют нас, разваливая жизнь на обособленные островки, обитатели которых гордятся, что к ним вхож не всякий.

Всякий духовный прорыв, большой или малый, который удалось совершить одному человеку, соединяет с ним тех, кто внутренне готов заметить и оценить этот прорыв, готов принять и использовать открытый при этом источник энергии, укрепить и расширить его.

Духовная энергия – это и есть квинтэссенция соборной жизни. Энергия, которая нам необходима для движения по своим путям к Высшему. Энергия, которую мы получаем на этих путях. В обретении духовной энергии нам помогает церковь, помогают другие люди, помогает всё то человечество, которое видит смысл в этом движении. И если мы верно распорядимся полученным, мы сможем, в свою очередь, помочь другим людям и даже, наверное, человечеству.

Практические замечания

o (Религия и соединённость) Различные определения религии и религий снова ставят перед нами вопрос: насколько религия соединяет и насколько разъединяет людей. Вслед за мистическим экуменизмом, располагающим к признанию духовного опыта и достоинства всякого искренне верующего человека, мы можем сосредоточиться на возможности духовного сотрудничества – как внутри каждой отдельной церкви, так и над церковными границами. Само признание такой возможности позволяет нам увидеть потенциальное единство религиозного мира и содействовать, насколько возможно, этому единству.

o (Соборное переживание) Переживания, соединяющие церковь в единое целое, заслуживают нашего внимания, если мы входим в эту церковь, и нашего уважения, если мы в неё не входим. Когда мы испытываем переживания, которые духовно соединяют нас с людьми других вероисповеданий и свидетельствуют об общем с ними движении к Высшему, мы несём за эти переживания самостоятельную ответственность. Ведь здесь помощь церкви обычно кончается, и нам приходится решать самим, насколько важен этот опыт.

o (Соборное мышление) Признание того, что духовная мысль носит соборный характер, позволяет нам перейти из тональности конфронтации в тональность сотрудничества с каждым честно мыслящим человеком. Мы можем спорить, можем убеждать или опровергать друг друга, но постижение Высшего – путь общий, даже если он извилист, запутан и полон развилок.

o (Соборное творчество) Широкое понимание творчества, вполне соответствующее широкому пониманию соборности, пусть побуждает нас поддерживать всякое творческое начало. Судьба творческих усилий одного человека зависит и от всех остальных людей – прежде всего от тех, кто рядом. Искусство быть рядом, оценить, передать другим эстафету внимания к сделанному – это тоже является творчеством, причём творчеством, доступным каждому из нас и необходимым всему человечеству.

o (Соборная жизнь) Естественное стремление человека и человечества к соборной жизни не так утопично, как может казаться. Если принять парадоксальную установку на личное осуществление соборной жизни, она начнётся прямо сегодня, прямо сейчас. Это требует постоянных внутренних усилий, но всё-таки это возможно. Многие могут помочь нам в осуществлении такого подхода, но помешать не может никто, кроме нас самих.

o (Политизация соборности) В социальном единстве, многие разновидности которого культивируют политики и общественные корпорации, можно увидеть не только удовлетворение социальных чувств, но и неприкаянную тягу к соборности. Это позволяет нам лучше понять и смысл церковной соборности, и значение соборного переживания для человечества в целом. Ориентация на Высшее куда точнее, чем ориентация на ориентатора. В нашей власти не попадаться в социальные ловушки такого рода, нащупывая в стремлении к соборной жизни твёрдую почву реального духовного опыта.

o (Догматизм, ересь и свободомыслие) Сочувствуя церкви в её настороженности к возможным ересям, грозящим единству, не обязательно впадать в догматизм. Личное отношение к соборности позволяет человеку избавиться и от еретических, и от догматических страхов. Наша задача – вникать в духовную суть происходящего с нами, с нашей церковью и с другими церквями, в смысл движения к Высшему. Для этого нам необходимо внутреннее свободомыслие.