Человек, ставший Богом. Мессия

Иисус кивнул и вслед за женщиной вошел в дом. Ковры и меха покрывали диваны, всюду курились благовония, факелы, вставленные в специальные держатели, освещали покрытые мозаикой стены. Зазвучали цитры, но тут же затихли по знаку хозяйки дома. Два нубийца напряглись в ожидании приказа.

– Я могу, – сказала женщина, – предложить тебе множество яств, но догадываюсь, что ты умерен в еде. Не хочешь ли рыбного супа, несоленого белого сыра и хлеба с кунжутом?

Иисус утвердительно кивнул. Слуги бросились подавать на стол. Пока Иисус ел, женщина держалась на почтительном расстоянии. Она смотрела на то, как он в начале и в конце трапезы читал молитву, а когда он поел и повернулся к ней, сказала хрипло:

– Ты задаешь себе вопросы. Я была отвергнута, поскольку оказалась бесплодной. Расскажи мне о себе.

– Меня зовут Иисус. Я сын плотника из Капернаума. Я надеюсь встретить кудесника по имени Досифай и, возможно, еще одного кудесника, которого зовут Симон.

– Кудесников… – задумчиво произнесла она. – Зачем надо искать встречи с кудесниками? – добавила женщина, словно обращалась к самой себе.

– Возможно, они знают больше… – предположил Иисус.

– А знают ли они больше?

– Знать – значит мочь, значит властвовать.

– И что с того? – спросила женщина с горькой иронией. Иисус замялся. Он никогда не предполагал, что можно подвергнуть сомнению силу власти.

– Так для чего нужна власть? – уточнила она вопрос.

Он почувствовал отвращение ко всем свободным женщинам, хотя эта женщина была приветливой и предложила ему пристанище. Но ему, очевидно, придется, в определенном смысле, расплатиться с ней.

– Власть, например, могла бы сослужить добрую службу моему народу.

– Тогда тебе пришлось бы превратиться в римлянина.

Иисус не понял.

– Если ты обретешь власть, значит, ты превратился в римлянина, поскольку один римский чиновник обладает большей властью, чем все наши тетрархи. Если ты хочешь употребить какую-либо власть, например власть кудесника, против римлян, то это детские забавы. Народ побежден.

– Значит, остается лишь отчаиваться? – саркастически спросил Иисус.

– Не стоит недооценивать могущество побежденных. Перед тобой побежденная женщина, – раскинув руки, сказала она, – но все знатные люди этого города приходят к ней за советом.

Она встала и принялась ходить из угла в угол по пустой комнате. Он наблюдал за ней, усталой и прекрасной, наполнявшей ночь опьяняющими ароматами. Он чувствовал себя смущенным, но страстно хотел обладать кладезем будоражащих знаний, скрывавшимся в ней.

– Поиски власти, – продолжила женщина, – это целая жизнь. Когда я увидела тебя идущим по улице, я поняла, что ты никогда не знал женщины.

Она роняла слова, гулко падавшие в тишине, – так меняла прислушивается к звону полученных монет, чтобы проверить содержание в них серебра.

– Существует нечто большее, чем плотские утехи, – сказал Иисус. – Это честь народа.

Она переплела пальцы, и кольца сверкнули, словно глаза разъяренного животного.

– Честь! – срывающимся голосом воскликнула она. – Меня вышвырнули, чтобы я не бесчестила своего мужа! Честь! Это игрушка для мужчин! Столь дорогая игрушка, что даже женщины готовы ради нее принести себя в жертву! У меня нет чести, сын человеческий! И, поверь мне, я горжусь этим! Что касается мужчин Израиля, то ваша честь вызывает у меня такое презрение, что я испытываю удовольствие от своего существования. А вы еще верите в Иегову! Словно он не был самим отрицанием чести…

– Женщина! – вскричал Иисус.

– Молчи! – выкрикнула она еще громче, с дикой яростью в голосе. – Для вас честь – это образ, который вы для Него придумываете. Но кому Единственный захотел бы дать образ Самого Себя?

Ее шаги стали длиннее, походка – кошачьей.

– Я знаю, с какими мужчинами ты встречался до сих пор. Молчи! Со старыми докторами с мозгами, обращенными в прошлое! Не заблуждайся, галилеянин, Давид был не такой! Но прошлое есть прошлое. Теперь нам остались лишь бессвязные слова, которые бормочут саддукеи, а фарисеи записывают каракулями! Иди к своим кудесникам, ребенок!

– А пророки? – Иисус был потрясен. – Ведь пророки тоже были людьми прошлого?

– Нам потребовалось бы по одному пророку на каждом перекрестке каждого города Израиля, – насмешливо ответила она. – Ты что, пророк?

Светильники зачадили.

– Когда я тебя увидела на улице, меня охватило волнение. Мне показалось, что я ощутила нежность в твоей грустной походке, когда ты едва касался сандалиями плит, в твоей опущенной голове, в твоих пустых руках. Ты ошиблась, женщина! Ты позволила ввести себя в заблуждение! Это всего лишь солдат без предводителя! Завтра отстаивание им чести вызовет кровопролитие! Солдат, слуги покажут тебе дорогу в баню, поскольку ты все еще остаешься желанным гостем в этом доме. Они также отведут тебя в твою комнату и объяснят, как запереться изнутри.

Она собралась уходить.

– Как тебя зовут?

– Сепфора.