Человек, ставший Богом. Мессия

Разве теперь взгляды членов Совета Кумрана не стали похожи на взгляды недоверчивых животных? Не походили ли судьи на шакалов, которых ночью удерживает на расстоянии только огонь?

– Господь обращается к тебе во время твоих… медитаций? – спросил Ефраим.

– Разве он не присутствует в самом слове? Разве я не говорил, что слова утекают из моей головы?

– Вне всякого сомнения, из твоей головы слова утекают, но это не значит, что Господь не может с тобой говорить. Он передал тебе послание?

Судьи перестали скрывать свои страхи.

– Вы спрашиваете, – медленно произнес Иисус, – не сообщил ли он мне, что я Мессия? Я ведь прав?

И сразу же по помосту, где сидели члены Совета, пробежал глухой ропот, а Учитель беспокойно заерзал на скамье.

– Будь осторожнее! – вскричал он. – Во имя всемогущего Бога, взвешивай свои слова!

Иисус решил идти до конца.

– Жидкость пролилась на мое чело.

Помазание! Катастрофа и землетрясение! Помазание, которое служит отличительным знаком Мессии! В глазах всех членов Совета читался неподдельный страх. Учитель вытянул жилистую шею в сторону Иисуса и сурово нахмурил брови. Ебенезер попросил, чтобы в залу принесли несколько кувшинов с водой. У всех пересохло горло. Оно стало суше пергамента, на котором ессеи бесконечно переписывали тексты, да и волосы на их телах высохли до такой степени, что могли воспламениться от малейшей искры.

– Предлагаю перенести заседание, – сказал Ебенезер, но никто даже не услышал его слов во все нараставшем шуме.

– Так вот какой прием они оказывают Мессии! – пробормотал Иоканаан.

Члены Совета спрашивали друг у друга, следует ли продолжать переписывать Книги, надо ли готовиться к жатве, стоит ли собрать все сообщество, и не обращали никакого внимания на Иисуса, если не считать нескольких недоброжелательных взглядов, брошенных украдкой.

– Ты можешь идти, – сказал ему Учитель.

Но Иисус даже не шелохнулся. Учитель повторил приказ. Иисус опять пропустил его мимо ушей. Он рассматривал это сборище обезумевших стариков с нескрываемым презрением.

– Чего ты хочешь? – крикнул Учитель, не на шутку обеспокоенный такой невозмутимостью.

Члены Совета, охваченные страхом, стояли на помосте, сбившись в кучу и повернувшись лицом к тому, кто для них был Мессией, словно на несчастных направил свой кинжал разбойник.

– Я хочу вам сказать, что слово Господа – живое и оно не записано в ваших свитках, – произнес Иисус с вызовом. – Я хочу вам сказать, что вы не можете знать, наступит ли конец света, поскольку вам не дано проникнуть в замыслы Господа. Я хочу вам сказать, что вы предали свой народ. От Кумрана нет никакой пользы, – добавил он, и его голос дрожал от ярости.

– Наглец! – возопил Учитель.

– Если вы оказываете такой прием тому, кто может быть Мессией, то как вы будете встречать Его истинного Посланца?

Иисус повернулся и направился к двери.

Он дошел до утеса, горделиво возвышавшегося над всеми скалами правого берега. Казалось, темно-синее небо растворилось в Мертвом море, усеяв его черные воды осколками ляпис-лазури. Затем бесплодные воды выпили эти крошки, упавшие с неба, и на землю опустилась ночь. Иисус услышал шаги. Он знал, что это Иоканаан.

– Что за мертвый край! – прошептал он. – Как же надо ненавидеть жизнь, чтобы поселиться здесь!

– Тебе надо немедленно уходить, – сказал Иоканаан, положив рядом с Иисусом дорожный мешок и посох. – Здесь еда и питье.

Иисус кивнул.

– А я уйду отсюда завтра, – добавил Иоканаан.

Что станет с Иоканааном вдали от этой цитадели, которой он посвятил свою молодость?

– Духовенство! – пробормотал Иисус, пожимая плечами.

– Ты как светоч в ночи, – сказал Иоканаан. – Ты освещаешь и указываешь путь!

Иисус встал и положил руки на плечи своего родственника, который даже не вздрогнул, а просто в ответ положил свои руки на руки Иисуса.

– Мы еще встретимся, – сказал он. – Мы не можем не встретиться. Нет, не можем.

Иисус пошел по дороге. Один раз он обернулся и увидел Иоканаана, одиноко стоявшего на утесе. Взошла луна. Она была похожа на отверстие в темной стене, из которого лился мягкий свет.

Глава XXI Идея Тиверия