Человек, ставший Богом. Воскресение

– Но что станет с нашим народом, если с нашими семьями произойдет нечто подобное? – негодующе воскликнул Андрей. – Разве твои слова не противоречат Второзаконию? Разве нас не учили первой заповеди прежде, чем начали учить всему остальному? Разве Господь не велел: «Почитай отца твоего и матерь твою, как повелел тебе Господь Бог твой, чтобы продлились дни твои и чтобы хорошо тебе было на той земле, которую Господь Бог твой дает тебе»? А ты, кто ты такой, в конце концов, чтобы восстанавливать сына против отца? – в гневе вскричал Андрей, прежде чем встать и уйти из дома своего брата.

На всех лицах лежала печать отчаяния и гнева.

– В самом деле, если мы начнем кричать на кровлях то, что ты сказал, нас побьют камнями! – воскликнул мытарь Матфей. – А ради чего? Это все равно что дать саддукеям и фарисеям палки, чтобы они размозжили наши кости!

– Да ты сам, – заговорил мертвенно-бледный Симон-Петр, – ты пойдешь против присутствующей здесь своей матери?

Все посмотрели на Марию, кроткую, с помрачневшим лицом. Иисус тоже пристально посмотрел на нее и ледяным тоном сказал:

– Если потребуется, я это сделаю.

Мария выбежала из комнаты. За ней бросилась Ревека.

– У этого человека помутился рассудок, говорю я вам! – завопил Варфоломей, вставая, чтобы последовать примеру Андрея.

Однако около двери, услышав призыв Иисуса, он остановился.

– Варфоломей! Послушай, по крайней мере, вот еще что…

Ученик обернулся.

– Исход приближается, а это война. Прошли времена, когда Израиль прислушивался к голосу Господа. Закон подвергся забвению, а люди восстают друг против друга, поскольку исчезла порядочность. Нам необходимо вспомнить о сеятеле, который отделяет зерно от плевел и сжигает их.

– Но почему брат восстанет против брата, а они оба – против отца? – кричал Варфоломей с искаженным яростью лицом. – Ты намерен мучить людей, потому что их учителя впали в заблуждение, и причинить всем горе из-за недостойного поведения некоторых? Во имя кого и чего, – продолжал он звенящим, как струна, готовая лопнуть, голосом, повернувшись к собравшимся, – мы должны сеять в Израиле скорбь? Кто дал тебе, Иисус, сын Иосифа, власть, чтобы судить людей до суда Божьего? Кто вложил в твою руку меч, в руку того, кто заявлял, что не желает быть военачальником? Твой меч обрушится на иудеев, потому что этого не делают римляне? Кто дал тебе эту власть? Скажи мне! Мое право спрашивать тебя об этом стоит твоей власти, которой ты злоупотребляешь!

Варфоломей задыхался от негодования.

– Ответь ему! – непривычно резко приказал Симон-Петр. – Этот человек, равно как и мы, имеет право знать!

– Есть простое объяснение вопросам Варфоломея, – ответил Иисус, сразу как-то сникший от усталости. – Этот человек не ждет прихода Мессии.

Иисусу было трудно дышать.

– Меч, который поднимется против чужака, отсечет лишь прогнившие члены на теле Израиля… Но сначала надо отделить зерно от плевел… Отделить то, что прогнило, даже если это находится на нашем собственном теле, в нашей семье…

– А теперь уходи, – сказал Искариот Варфоломею.

Варфоломей стал угрожающе надвигаться на Искариота, но тот с силой оттолкнул его. Они наносили друг другу удары до тех пор, пока Иоанн и Нафанаил не встали, чтобы их разнять.

– Убирайся! Ты не иудей! – кричал Искариот, вытирая слюну и кровь, которые текли у него изо рта. – Ты хочешь жить с фарисеями! Мы не нуждаемся ни в трусах, ни в евнухах!

– Я думал, что ты несешь освобождение, что ты посланец света, – хрипло сказал Варфоломей Иисусу. – Но ты фанатик. Посмотри, что ты наделал: ты посеял раздор среди своих же учеников!

Варфоломей протянул руку в сторону остальных:

– Этот человек, называющий себя Иисусом, говорил, что он кроткий. Он говорил, что хочет восстановить Закон, но сейчас вы все в состоянии понять, что он стремится к прямо противоположному.

– Замолчи! – крикнул Искариот, замахнувшись кулаком на Варфоломея, но Иоанну и Нафанаилу удалось удержать его.

– А ты, Искариот, – продолжал Варфоломей, – ты такой же фанатик и поэтому идешь за этим человеком. Но ты не всегда будешь следовать за ним, ибо вскоре ты, как и все остальные, поймешь, что он ведет вас к пропасти!

На этот раз Варфоломея подтолкнули к двери Иоанн и Нафанаил. Иисус видел, что они все вели себя как в лихорадке.

– Гораздо лучше убедиться в доблести солдат до начала битвы, – прошептал Иисус. – Кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот недостоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее.

С улицы донесся голос Варфоломея, голос, искаженный неистовством, граничащим с безумием.

– Этот человек отмечен печатью смерти!

Иоанн вздрогнул.

Иисус сделал вид, будто не расслышал слов Варфоломея.