Человек, стрелявший ядом. История одного шпиона времен холодной войны

Худощавый, плоскогрудый мужчина, лет около тридцати, стоял на мосту, но заходить в вагон не спешил. Пропустил он трамвай и в другую сторону – к площади Карлсплатц и главному вокзалу Мюнхена. Не интересовал его и музей. Он смотрел в сторону Цеппелинштрассе, затем направился к дому № 67, где стоял темно-синий «опель-капитан». Приблизился, так чтобы прочесть номерной знак, и вернулся на свой пост. Около полудня его терпение было вознаграждено – из дома вышли мужчина лет пятидесяти и молодая женщина. Они сели в машину и уехали по Цеппелинштрассе прочь от моста. Незнакомец следил за ними, пока они не пропали из виду, затем сел на трамвай в центр.

В четверть первого молодой человек уже был на другом конце города, на площади Масманнплатц. Там он свернул на Крайттмайрштрассе. Впереди возвышалась католическая церковь Св. Бенно. У недавно построенного дома № 7 он остановился и заглянул в подворотню – во дворе стояли гаражи. Синего «опеля» нигде не было видно. Наблюдатель прогуливался по улице, то и дело посматривая на часы. Наконец показалась машина. «Опель» с тем же номером. Но вот водитель теперь был один.

Когда машина скрылась в арке, молодой человек пошел к парадному ходу в седьмой номер. Открыл дверь ключом, запер ее за собой и поднялся немного по лестнице, подстерегая там свой объект. Внезапно наверху раздался женский голос: «Wiedersehen» («До свидания»). Кто-то спускался вниз. Гость испугался – он оказался зажат между лишней свидетельницей сверху и хозяином «опеля», который мог в любой момент зайти в дом. Он сбежал на первый этаж, встал лицом к двери лифта и нажал на кнопку. Почти сразу же он услышал шаги за спиной. Стук каблуков не оставлял сомнений – женщина. Она вышла на улицу через парадный ход.

Вздохнув с облегчением, молодой человек вернулся на прежнее место, незаметное для постороннего взгляда – на первой лестничной площадке. Пару минут спустя он посмотрел вниз и увидел хозяина «опеля» с Цеппелинштрассе. Невысокий, лысоватый мужчина одной рукой дергал застрявший в двери ключ, а в другой держал сумки. Видны были только помидоры в одном из кульков. Охотник нагнулся, делая вид, что завязывает шнурок. Выглядело это странно, но он не хотел приближаться к цели, пока дверь подъезда не закроется. Затем он выпрямился и пошел вниз.

– Funktioniert es nicht? («Сломался?») – услышал он собственный голос.

– Doch, es funktioniert («Да нет, в порядке»), – ответил хозяин «опеля».

Молодой человек взялся левой рукой за наружную ручку двери, а правую, со свернутой в трубку газетой, поднял к лицу мужчины. Раздался приглушенный хлопок. Он видел, как жертва оседает назад, но не стал ждать, пока та упадет, а вышел из подъезда и поспешно закрыл за собой дверь. На улице он развернул газету, вынул скрытое оружие – цилиндр длиной около двадцати сантиметров – и положил в карман. Дело было сделано. Сташинский наконец-то выполнил задание1.

Часть I Чекист

Глава 1 Вызов к Сталину

Хрущев, лысый, полный и на диво энергичный будущий вождь Советского Союза, произносил с трибуны очередную речь, когда ему доставили записку с просьбой незамедлительно позвонить в Москву.

На календаре было 1 декабря 1949 года. Никита Сергеевич, тогда еще первый секретарь компартии Украины, обращался к преподавателям и студентам Львова. Эту часть республики СССР отобрал в 1939 году у Польши, согласно пакту Молотова – Риббентропа. Недолговечный альянс кончился вторжением немцев в июне 1941 года, но в июле 1944-го их прогнали на запад. С тех пор коммунисты тщетно принуждали местных украинцев к примирению с новой властью – те мечтали о независимости. За несколько недель до речи Хрущева инсургенты-националисты прогремели на всю страну – убили Ярослава Галана, писателя-коммуниста и одного из рьяных пропагандистов режима. Первый секретарь прибыл во Львов, чтобы возглавить охоту на убийц и лично контролировать ход расследования. Один из преступников оказался студентом, и вот теперь Хрущев наставлял преподавателей и студентов-активистов.

Приказ связаться с Москвой застал его врасплох. Он завершил речь, призвал студентов не терпеть крамолы в своих рядах и тщательно искать бандеровцев. Затем уехал и позвонил в Кремль. Трубку взял Маленков, в то время – правая рука Сталина. От него зависело, кого снимут с должности, а кого назначат. Хрущеву было велено явиться в Москву – вылететь завтра утром. Позднее он признавался, что его переполняли самые мрачные предчувствия2.