Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

Нет, разумеется, иногда выпадали и веселые субботы с воскресеньями. Например, когда мой единственный друг, бизнесмен и авантюрист (хороший бизнесмен всегда немного авантюрист) Витька Бондарь, оказывался вдруг свободен и вспоминал о моем существовании. Тогда он заезжал за мной, и мы отправлялись развлекаться.

Впрочем, и развлечения эти последнее время стали какими-то однообразными. Ну, баня. Ну, водка. Ну, девочки. Можно в обратной последовательности. Еще шашлыки на природе с той же водкой и девочками. Правда, однажды мы с ним слетали на два дня в Крым, в Коктебель, и это было действительно здорово. И еще один раз прыгали с парашютом (я так до сих пор и не разобрался в тех чувствах, которые тогда испытал).

Но Витька – человек занятой, и свободные дни бывают у него редко. А самостоятельно развлекаться я разучился. Да что там – развлекаться, просто жить – и то… И ведь понимаю, что утратил вкус к жизни, что в тридцать лет это недопустимо, что нужно срочно принимать меры… Все понимаю. Но сделать ничего не могу. Пока. Одна надежда, что именно пока….

Итак, я стоял у окна в снимаемой мною квартире на одиннадцатом этаже и смотрел на закат.

Я люблю московское небо.

Есть в нем какая-то особая глубина и ширь, чистота и пронзительность. Иногда мне кажется, что московское небо создавал скульптор, а не живописец, если вам понятно, о чем я говорю. Солнце уже скрылось где-то за Серебряным бором, и я уже почуял приближение очередного пустого вечера в пустой квартире, который мне суждено провести за пустой голливудской поделкой или не менее пустой книгой современного русскоязычного автора, когда в мою голову пришла банальная, но неожиданная мысль.

«А не выпить ли мне пива?» – подумал я.

И не одному, а среди людей. Пусть даже и незнакомых.

Мысль эта меня сначала радостно удивила, а потом подтолкнула к простейшим действиям. А именно: я обулся, сунул в карман деньги, ключи и покинул квартиру.

Как раз недалеко от моего дома совсем недавно открылось кафе со стандартным набором услуг: свежее пиво (а где оно сейчас несвежее?), водка-коньяк-вино, немудреная еда, кофе, чай, прочие напитки. Цены вполне по карману таким, как я, людям, зарабатывающим на сносную жизнь, но не смеющим претендовать на большее.

Народа в кафе оказалось довольно много, и народа разного. Вон четверо работяг в углу пьют свою водку с пивом и дымят дешевыми сигаретами. Вон несколько гостей с Кавказа сдвинули два столика и наслаждаются московским августовским вечером в обществе трех прелестных, но несколько потасканных дам. Явно небогатая семейная пара у окна сидит с кофе и пирожными. Троица школьников за пепси-колой. А вон и не опустившиеся еще до самого дна местные бездельники-алкоголики цедят пиво и косятся по сторонам в надежде встретить щедрого кореша-знакомого с деньгами и раскрутить его на кружку-другую, а то и на бутылку чего покрепче.

Свободные места, однако, были. И даже свободные столики. Я выбрал столик в углу, заказал официантке две бутылки пива «Золотая бочка» (светлое), фисташки и, откинувшись на спинку стула, закурил.

Когда-то я любил подобные места. Мне нравилась их непринужденная грубоватая атмосфера; звуки разудалой попсы из пузатого двухкассетника (made in China), от которой при желании можно легко отключиться в любой момент; запахи пролитого пива и водки, дешевых духов, табачного дыма и верхней одежды, которую здесь не сдавали в гардероб за неимением последнего, а в лучшем случае швыряли на свободный стул. Уют подобных заведений был хрупок и недолговечен, его легко могла разрушить какая-нибудь пьяная и наглая компания, но он, этот уют, несмотря ни на что, был, согревал руки и сердце поверхностным и во многом фальшивым, но все же теплом, окутывал незримым и тонким коконом, защищал и прикрывал, как умел, от холодного и равнодушного города и мира. Конечно, только до определенного момента. До момента, пока не кончились деньги или настроение.

Да, когда-то… Когда-то я любил не только это, а много чего еще.

Принесли пиво и фисташки. Стараясь не утратить в душе жалкую тень былых желаний, я выпил сразу пол-бокала, заел вкусными орешками южных стран и почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы продолжить.

К стенам и окнам кафе тем временем вплотную подступил вечер, а вместе с ним и неожиданный ветер, зашумевший в кронах лип и каштанов на близкой аллее.

– Будет гроза, – сказали рядом тихим голосом. Я поднял глаза от бокала.

Мужчина лет, наверное, около пятидесяти. По всему видать пьющий, но одежда новая, чистая и опрятная. Небрит. В одной руке – две бутылки той же «Золотой бочки», в другой – чистый бокал. Не стал ждать официантку – взял сам у стойки. Вот и собеседник.

– Разрешите?

– Пожалуйста, – разрешил я. – Не занято.

Он уселся напротив и, как мне показалось, с преувеличенной аккуратностью налил себе полный бокал пива. Выпил (его рука при этом чуть заметно дрожала), налил еще, достал из кармана пачку «LM» и закурил. Было отчетливо заметно, что человеку уже гораздо лучше.

– Да, – сказал он окрепшим голосом. – Гроза… Скоро уже.

Я пожал плечами: