Человек-тень, или Час «икс» для Кремнева

— Связались с Мустафой через Интернет и от лица турецкого торговца оружием Абдулл-Хаммада передали предложение о встрече. В качестве новогодней открытки отправили фотографию отрезанного пальца Кемаля и его собственные портреты в мертвом виде. Сам палец обещали преподнести при встрече.

— И он ответил?

— Пока нет, но наверняка ответит.

— Будем надеяться, — Рокотов глотнул воды. — А как сам Кремнев?

— В порядке. Правда, пришлось искупаться, но ничего, это ему только на пользу.

— Хорошо, как только появится новая информация, тут же сообщай.

* * *

О том, что Мустафа вышел на связь, Кремнев узнал в три часа ночи. В ответном сообщении, отправленном на липовый адрес Абдулл-Хаммада с такого же липового адреса, было написано следующее:

«Приятно познакомиться с человеком, разделяющим мою страсть к коллекционированию. Я искал этот перстень давно и готов заплатить подходящую цену. Заодно сможем поговорить и о других, интересующих нас предметах. Готов встретиться завтра в Анкаре».

Еще спустя пятнадцать минут с Кремневым связался Уколов.

— Получил? — голос полковника был взволнован.

— Получил.

— Кремнев, мы об этом говорили, но повторю еще раз. Никакой страховки у тебя нет. Если мы спугнем Мустафу, на Эмир-хана мы уже никогда не выйдем.

— Да, понимаю я все, Николай Георгиевич, — отмахнулся Кремнев. — Никакая страховка мне и не нужна, а теперь я спать хочу.

— Билет на имя Абдулл-Хаммада уже заказан. Вылетаешь завтра утром в восемь. Жить будешь в отеле «Кемер-Палас», номер люкс. Со мной связывайся только в случае крайней необходимости. Ну, или когда появится важная информация.

— Я понял, спокойной ночи. Спасибо за люкс.

Кремнев отключил связь и сел на постели. Ему стало понятно, что уснуть сегодня уже не получится.

Подумав, что придется лететь в Турцию, Егор поморщился. Он терпеть не мог эту страну и ее граждан.

Три года назад они проводили там операцию. Что-то пошло не так, погибло двое его людей. Остальные, к счастью, остались живы, но осадок остался до сих пор.

Кремнев подумал, что если в каждой стране станет гибнуть кто-то из его людей, то через какое-то время на земле не останется стран, в которых он сможет чувствовать себя нормально.

К счастью, на этот раз он был один, и это успокаивало. Кремнев любил действовать в одиночку, это позволяло избежать непредвиденных обстоятельств, связанных с человеческим фактором. И это же заставляло мобилизовать все имеющиеся силы.

Он включил телевизор, настроился на западный канал с новостями.

С тех пор, как он в последний раз смотрел телевизор, в мире мало что изменилось.

Президент Венесуэлы Уго Чавес, одетый в красную рубашку, обрушивался с критикой на Америку. В самой Америке все еще ликовали по поводу избрания президентом Барака Обамы. Сомалийские пираты по-прежнему бесчинствовали в местных водах, а индекс Доу-Джонса падал.

После небольшой заставки, начался новый сюжет. На этот раз в нижнем углу экрана загорелась надпись «Сочи. Россия».

Кремнев сделал погромче.

«На побережье Сочи произошло крупное столкновение между российскими пограничниками и контрабандистами. Подробности не разглашаются, но стало известно о более чем десяти погибших».

На экране пошли кадры. Яхта Кемаля. Несколько закованных в наручники охранников. Некоторые лица Кремнев узнал. В частности, лицо того молодца, который предлагал ему на берегу сдать оружие.

«А оперативно работают западные телевизионщики, — подумал Кремнев. — Интересно, в наших новостях об этом вообще упомянули»?

По телевизору пошел следующий репортаж, и Кремнев переключил на круглосуточный канал с мультфильмами. Мультфильмы помогали ему отвлечься от происходящего и выбросить из головы все ненужные мысли.

А в данный момент практически все мысли были ненужными. Что может быть лучше пустой головы?

Кремнев откинулся на подушку и увлеченно принялся следить за очередными подвигами очередного японского самурая.

Одновременно с ним в своем особняке в десяти километрах от Анкары переключил канал еще один человек. Этим человеком был Мустафа.

Посмотрев репортаж о событиях в Сочи, Мустафа налил себе чай и задумался.

Без всякого сомнения, неожиданное устранение Кемаля было приятным сюрпризом. С другой стороны, на арене появлялась новая сила. И, судя по тому, с какой решительностью эта сила принялась за дело, у нее были далеко идущие намерения.

Имя Абдулл-Хаммада ему ни о чем не говорило. Но кто бы ни был он сам или люди, которые за ним стояли, сегодня они наглядно продемонстрировали, что с ними придется считаться.

Не исключено, что Абдулл-Хаммад захочет иметь свою долю от бизнеса Кемаля. Хотя в своем сообщении Абдулл-Хаммад ни словом об этом не обмолвился.

Что же, если об этом зайдет речь, Мустафа готов был поделиться. Разумеется, в разумных пределах.

«Враги моих врагов мои друзья, — пришло ему на ум старое изречение. — До тех пор, пока они сами не становятся моими врагами».

Но, если он правильно понял, речь в сообщении шла о более крупных сделках. О гораздо более крупных сделках.

При мысли о будущих барышах Мустафа улыбнулся.

Как ни крути, а сегодняшний день он мог считать вполне удачным.

* * *