Человек цифровой цивилизации

Менталитет как термин, обозначающий уровень развития социальной группы, человека, позволяет отразить важные стороны развития культуры и социума. Т. е. феномен рациональности культуры может быть отражен, описан как ментальный процесс. Можно сказать, что законы рациональности Гегель отождествил с законами ментального порядка. Идея того, что могут быть идеи для жизни, отражает действительные свойства культуры — быть логичной и рациональной. Идеи просвещения во многом выросли из философии розенкрейцеров о том, что ученые, интеллект, образование должны обязательно оказывать облагораживающее воздействие.

Целерациональность современной эпохи во многом проявляется через формирование глобалистической рациональности, в результате чего проявляется и происходит становление социальных феноменов новых оснований рациональности, новой модели системно-планетарной целерациональности. То есть, можно сказать, что глобалистический рационализм возникает как отражение целерациональных процессов глобального порядка.

Русскость есть особый семантический мир, мир сложный и неоднозначный. Поэтому русскость в условиях современной информационной эпохи находит свое новое проявление. Фактор понимания того, что в современной неоднозначной культуре можно считать такой русскость, может изменяться и находить новые аспекты своей конкретизации.

Традиционно-национальные, исторические государственные стереотипы существования изменяются. В том числе, что особенно важно для России, изменяется стереотип понимания русскости, русской культурно-духовной самоидентификации. Возникла и остается проблема: что считать нормой русскости в современной сетевой цивилизации? Чем определяется эта русскость? Или национальное исчезает, а остается некое функционально-сетевое положение в современном мире глобально-информационной цивилизации?

Судьбы цивилизаций часто непредсказуемы, великие цивилизации могут разрушаться, могут появляться новые конгломераты культур. История как история цивилизаций показывает, что цивилизации возникают, развиваются и, разрушаясь, исчезают. Цивилизация как особая социальная конструкция временна по сравнению с социумом. Общество всегда сохраняется как новая структура, продолжающая существовать, когда культура уже исчезла.

В то же время можно видеть, что европейская, европоцентристская цивилизация достигла множества исторически важных результатов. Но она существенно изменилась по своим структурно-организационным параметрам, продолжая сохранять свои социокультурные характеристики, хотя и здесь есть достаточно серьезные проблемы, связанные с миграцией различных этнических групп как носителей неевропейской культуры.

Как не раз уже отмечалось, европейская цивилизация ограничена в своем восприятии новых реальностей. Спасение Европы, по-видимому, в значительной части находится в России, но, как видно из всего, Европа не желает это понимать. Значит, Европа действительно может скоро закончиться как культура и как цивилизация.

В то же время мусульманская цивилизация не исчезает и продолжает свое существование, во многом проявляя удивительные чудеса стойкости, в то время, когда европейская и ее модус — американская — цивилизация порождают массу нелепых курьезов.

История есть смысловая модель, определяющая смысловое содержание реальности. Но и смысловое содержание реальности определяет историю.

Помимо исторического знания, которое в своей совокупности является тем, что в различных отношениях характеризует прошлое, существует знание об истории, сумма и содержание, а самое главное, смысл которого характеризует основание, из которого логико-семантически выводится смысл и содержание современности. Историческая реальность есть система знаковой информации о реальности, которая имеет значение для современной системы. То есть, наоборот, современность как некая семантическая система определенным образом зависит от того, что считается ее прошлым. Семантическая историческая детерминация проявляется как ряд последовательных состояний, где предшествующее предопределяет последующее. Если отбросить данную модель семантической детерминации исторического процесса, то возникает ситуация смыслового хаоса. Это означает, что из любого состояния прошлого может возникнуть любое состояние настоящего.

Семантическая пространственно-временная историческая топология выстраивается по относительно устойчивым закономерным линиям связи.

Как ни парадоксально, может быть обозначен аспект глобализированной региональности. Глобальность существует через конкретную региональную форму. Необходимо учитывать сложившийся и, к сожалению, во многом негативный опыт многих стран, раскрывая общие закономерности формирования процесса глобализирующего воздействия на стереотипы социоментального реагирования на глобальные процессы. В этой связи необходимо выявить и учитывать ментальную, социоментальную ноорациональную специфику регионов, входящих в процесс глобализирующих связей.