Человек — ты, я и первозданный

«Когда убивают крупных животных, это событие отмечается празднеством, плясками и дарами в виде мяса». Еще бы! В заключение Ли подтверждает, по сути, сказанное мной о «твердой валюте»: «Нельзя пренебрегать тем фактом, что охота обеспечивает племя таким необходимым питательным продуктом, как высококачественный белок».

И во многом другом наблюдения Ли можно сопоставить с тем, что уже сказано об акурио и других индейцах Южной Америки. Взять, например, поведение рожениц: женщина из племени !кунг, произведя на свет потомство в уединенном месте, внимательно осматривает младенца — и умерщвляет его, если сочтет, что ему незачем жить. Что до брака, который и у !кунг может расторгаться без всяких церемоний, от мужчины требуется, чтобы он достаточно долго прожил у родителей невесты и помогал на охоте, доказывая свою сноровку. Мужчине не положено «жениться», пока он не проявит себя как искусный охотник; редко в возрасте двадцати двух лет, чаще в двадцать пять. Тогда как женщина уже в четырнадцать-пятнадцать лет без всяких испытаний считается готовой для брака.

Все то долгое время, пока самцы и самки австралопитеков или рамапитеков бродили в поречьях, они, наверное, держались стаями, вроде обезьяньих. Когда же самцы начали ходить на охоту, должно было возникнуть, по мнению Морриса и других, скажем так, более серьезных исследователей, нечто особенно заманчивое, что звало их возвращаться на стоянку. Так мы вновь встречаемся с темой секса.

Самка Homo, рассуждали упомянутые авторы, всегда готова к совокуплению, в отличие от обезьян с их периодами течки. Дескать, это было своего рода формой адаптации, чтобы самец, успешно завершив охоту, вспомнил ожидающую «дома» приманку, без которой он бросил бы и детеныша и мать на произвол судьбы. Таким образом, причиной того, что самец тащил добычу на стоянку, а не съедал свои антрекоты в лесу, был секс.

Не наша ли современная зацикленность на сексе родила такой взгляд? Который мне представляется весьма упрощенным и умозрительным, далеким от реальности народов первобытной культуры.

Давайте посмотрим, как вообще строится жизнь группы приматов.

Сила группы в том и состоит, что она группа. Естественно, при условии, что среда может прокормить много особей; в зависимости от этого варьируют размеры группы.

Приматы в группе защищают друг друга, предостерегают, заботятся друг о друге — короче, живут в ладу. Индеец не задерживается в лесу, если есть куда возвратиться; чувство безопасности в коллективе играет важную роль для обоих полов. В этом я вижу главный сплачивающий фактор. Позднее само собой складывается разделение труда между полами: самки занимаются добычей, принесенной охотником, охотник отдыхает, пока самки готовят пищу для всех.

У народов первобытной культуры большая часть времени не расписана по часам и обязанностям, а отводится приятному общению. Отдых в их жизни занимает гораздо больше места, нежели может себе позволить современный человек. Тасадеи подолгу сидят вместе, почти не разговаривая, им и так хорошо. А у членов племени !кунг, чье поведение изучено во всех подробностях, «две трети жизни уходит либо на посещение друзей и родственников, либо на прием гостей».

Так как же обстоит дело с сексуальным фактором?

У обезьян самка расположена к совокуплению только во время течки. Стало быть, у этих приматов самца должно тянуть в родное гнездо именно приближение этого срока. Да только дело обстоит не так-то просто. Выше отмечалось, что во время беременности и по меньшей мере год-два после рождения ребенка женщина, как правило, не просто равнодушна к сексу, а скорее противится ему!

У племени !кунг выявлен важный фактор, сдерживающий сексуальную активность: женщина дает ребенку грудь, приостанавливая тем самым овуляцию, долго после того, как кончилось молоко! Сознательно или подсознательно — это избавляет ее от дополнительных тягот. Она не может одновременно ухаживать за двумя детьми, не может, таская за собой двух малюток, собирать растительную пищу и выполнять прочие обязанности. Будь она непрестанно заманчивым сексуальным партнером, ей был бы обеспечен гораздо более высокий социальный статус.

В нашей искусственной среде мы ассоциируем с сексом обнаженное тело. Странно, если учесть, что мы-то как раз безволосые приматы… Многие индейцы, обитающие в первичной для человека климатической зоне, ничем не прикрывают свое тело; есть племена, которые, в отличие от акурио, даже не защищают пенис элементарной тканой полосой. Обнаженность — исконная черта, и гостя у почти совсем голых индейцев, я ощущал какую-то инстинктивную слитность с группой. Быть может, нагота — фактор, помогающий жить в ладу, часть былого естественного образа жизни.

Распределение ролей между полами, несомненно, влекло за собой наследование определенных свойств. Трудно сказать, что именно сегодня порождено традицией, и вообще это щекотливый вопрос. Ибо в нашем обществе различия — качественный признак.