Человек в безлюдной арке

На территории школы он часто пересекался с Амбалом, тот уже щеголял с нашивками штабсефрейтора, а в марте 1942 года, после окончания полного курса, поменял и погоны став, как и все выпускники унтерофицером. Этот проныра всё таки осуществил свой хитрый план - командование Варшавской разведшколы посчитала его недостаточно сильным агентом, но по достоинству оценила исполнительность, организаторские способности, строгость и требовательность. В итоге его оставили в разведшколе, назначив на должность старшины курса.

Амбал ликовал. Протасов тоже продвинулся по службе - через 3ютри месяца занятий в его учебной группе были сформированы две команды по девять человек. Позже десятым членом команды становился радист. Одну из них возглавил Мишка. За оставшиеся три месяца подготовки, по задумки Абвера эти команды должны были стать спаянным коллективом, которому предстояло работать в глубоком Советском тылу.

- И запомните. У тех, кто часто пользуется пистолетом или револьверам на пальцах всегда остаются следы от сгоревшего пороха. Так что в гостях у большевиков не советую демонстрировать свои руки.

***

Амбал расхаживал перед строем, только что набранных курсантов, чуть поодаль стоял Протасов, дожидаясь когда курешь закончит наставление и распустит строй.

Мишка только что окончил полный курс обучения в Варшавской разведшколе и будучи старшим команды получил звание фельдфебеля. С минуты на минуту он с подчинёнными должен был отбыть спецлагерь для получения свежих данных по работе в Советском тылу.

Наконец послышалось зычная команда «Разойдись!» и Амбал направился к Протасову:

- Ну что, Миха! Вот ты и обогнал меня по службе - от фельдфебеля до офицерских погон два плевка, - хохотнул и хитро прищурился. - Собрался проведать родину? Не сыкотно туда возвращаться?

- А у меня есть выбор? - усмехнулся тот. - Ты занял последнюю тёплую должность в школе.

- Это точно. Успел вскочить на подножку.

Рядом никого не был,о но Амбал, на всякий случай, огляделся по сторонам и не громко спросил:

- Куда, если не секрет?

- Москва, только это между нами!

- Само собой.

- Сегодня в спецлагерь, через недельку в прифронтовую зону, а там через линию фронта и…

Что последует за этим «И» они не знали. Заброска группы и агентов одиночек в СССР производилось без назначения конкретного срока возвращения. Сколько агентов успешно выполнили задание и вернулась, а сколько погибли или сгинули без вести в застенках НКВД можно было только догадываться.

- Ну, держи кардан, - подал Амбал руку. - Фарта тебе, авось свидимся.

Пожимая крепкую ладонь, Мишка замялся:

- Слушай, такое дело. Помнишь мою спичечницу?

- Бронзовую? Верняк, помню. Я сегодня был у майора Марвеца на итоговом инструктаже и попросил вернуть её мне, а он сучара, с такой ухмылочкой отвечает: - нам стало известно, что вы очень дорожите этой вещицей, она останется здесь до вашего возвращения.

Амбал развёл руками:

- Накой она тебе сдалась? Прикупишь на Московской блошке другую.

Мишка и вправду не очень верил в свое возвращение. Нет, погибать он не собирался, равно как и рисковать жизнью в Москве, ради выполнения полученного в разведшколе задания. Не порывая связи с немецкими шефами вернуться к привычной криминальной жизни - вот о чём мечтал он, затевает долгую игру после того, как загремел в камеру Московской тюряги. Большинство из его команды придерживались того же мнения. За три месяца совместной подготовки он неплохо узнал подчинённых и их мысли, намерения. Все они думали примерно одинаково - обосноваться в Москве и ждать как будут дальше развиваться события на фронте. Если попрут немцы - придётся форсировать работу в Советском тылу и выслуживаться перед новыми хозяевами. Если возьмут верх Советы - группа уничтожит всё, что связано с Абвером и станет обычной Московской бандой. Второй вариант - возвращение в Рейх не предусматривал, а значит ставил жирный крест на Мишкиной спичечнице, на его мечте узнать тайну рода Протасовых и отыскать несметные богатства своего известного предка, сенатора, действительного тайного советника масона Александра Павловича Протасова.

Немного помедлив, Мишка решился и рассказал Амбалу - почему он так дорожил этой бронзовой вещицей.

Глава тринадцатая

Москва июль 1945 года

Прогремевший взрыв разворотил переднюю часть автобуса, вынес стёкла и поразил осколками водителя. Никто из сыщиков, благодаря отменной реакцией Василькова, не пострадал, а Павел Гордеевич, что-то шепча посиневшими губами, умер у Егорова на руках. Через пятнадцать минут, после звонка дежурному, к замершему посреди улицы автобусу прикатило несколько машин из МУРа и НКГБ, приехал даже сам комиссар Урусов. Разбирались долго: измеряли, фотографировали, опрашивали свидетелей.

В управление Васильков, Егоров и Ким вернулись только к вечеру. Все были мрачные, уставшие, голодные. Заварив по кружки крепкого чая, устроили короткий разбор полётов. Каждый оперативник, в течение двух - трёх минут, докладывал чем занимался в течение рабочего дня и что сумел накопать.