Человек в Космосе. 60 лет

Валерий Корзун: "Так как Джерри был врач, я попросил его чтобы он подготовил такой реанимационный пост, с учетом всех тех медикаментов которые были на борту, которые могут быть полезными при скажем потери сознания от отравления угарным газом или углекислым газом, то есть необходимые средства, кислородные маски…"

С каждой минутой кислород в противогазах убывает. Командиры экипажей Корзун и Циблиев идут на риск, они по очереди на несколько секунд снимают противогазы и делают пару вдохов ядовитого воздуха на пробу, ведь через полчаса отравленным воздухом придется дышать всем шестерым, а пока рискуют только командиры. Параллельно Корзун пытается связаться по радио с Землей и получить инструкции по дальнейшим действиям.

О том, что на станции пожар, там еще не знают, связь с Землёй возможна только когда «Мир» находится над территорией России. А во время пожара станция пролетала над Тихим океаном, один оборот вокруг земного шара «Мир» делает за полтора часа, за это время есть все шансы погибнуть так и не связавшись с Землей. Радиосеанс с ЦУПом длится всего 10–20 минут. Остальное время космонавты предоставлены сами себе, но сейчас на русской станции летают американцы, поэтому НАСА разрешает использовать пункты связи, расположенные на территории США.

Василий Циблиев:"Там эта система плохо работала, не была отлажена, то есть мы говорим – нас могут слышать, а мы их нет. Мы информацию передали, объясняем, что пожар, задымлённость станции такая-то, выключили то-то, все свои действия рассказали. Экипаж под наблюдением, смотрим, друг за другом наблюдаем, все живы здоровы слава Богу и буквально на хвосте сеанса, секунд остаётся 10 ли 15, Серёжа Силков, который был главным оператором, «мужики мы вас поняли, принимаем меры».

Сергей Силков: "Выходил на связь и Корзун, и Циблиев, никакой паники, чёткий абсолютно спокойный доклад. Но конечно элементы эмоций, элементы такого возбуждения были. Действительно выброс адреналина место имел, потому что это действительно просто страшно за людей, которые находятся на высоте 400 километров и собственно говоря помочь им, кроме как словами ничем нельзя. Конечно никто не спал, конечно были вызваны все необходимые специалисты, был разработан целый набор рекомендаций".

Пролетели два часа, кислород в противогазах на исходе. Хотя система очистки воздуха на станции работает на полную мощность дым еще не рассеялся. Корзун с Циблиевым принимают решение снять противогазы и попробовать дышать без них.

Дышится с трудом, слезятся глаза и першит в горле. Валерий Корзун на всякий случай раздаёт всем респираторы… К утру дым на станции рассеялся полностью, дышать стало безопасно, запах гари остался лишь в очаге пожара.

С земли космонавтам поступают указания расслабиться и по возможности поспать.

ЦУП убеждается, что работать и жить на станции можно. 2 марта Корзун, Калери и Эвальд по плану возвращаются на Землю. На «Мире» остаются Циблиев, Лазуткин и Линенджер.

Но вскоре полет 23 экспедиции снова под угрозой: со дня на день экипажу всё труднее дышать, на этот раз вышла из строя установка по производству кислорода «Электрон». Один выход всё-таки есть, рискованный: снова начать использовать кислородные шашки.

Для проверки на Земле жгут около сотни кислородных шашек, в них даже засовывают тряпки, бумагу и другие горючие предметы, может что-то случайно попавшее в установку послужило причиной пожара. Но ни одна из шашек на Земле не вспыхивает… ЦУП даёт космонавтам добро. Только теперь надо держать наготове огнетушитель.