Человек в красном (СИ)

— Вон! — Голос её начинал дрожать. — Я ошиблась, вы не похожи на моего отца. Вы не коммунист, как он… вы… вы — садист и убийца!

В голове вновь что-то щёлкнуло: ноги едва ли не подкосились, в глазах на секунду потемнело, тело пробрало холодом. Я и не заметил, как волосы девушки оказались в моей руке. Она испуганно взвизгнула и закрыла лицо ладонями.

— Не смейте! — Послышался крик Семёна.

Ещё секунда, и я бы со всей силы ударил её по лицу, но что-то меня остановило. Это был не крик Семёна. Я взглянул в зелёные глаза, наполненные слезами, на её побледневшее лицо, трясущиеся губы.

— Я не убийца, — прошептал я и сделал шаг назад, отпуская её волосы. — Я не садист! Я не убийца!

Натянув козырёк фуражки на глаза, я твёрдым шагом направился к выходу, слыша, как Ира успокаивает то ли Семёна, то ли саму себя. Я вновь едва не сорвался, я едва не ударил человека, которого люблю…

У выхода из здания стоял участковый, которого я встретил в день моего приезда. Он озадачено посмотрел на меня, но ничего не сказал, словив мой хмурый взгляд в ответ.

***

Я не помню, как провёл этот день, - он просто выветрился из моей головы. В памяти стояли лишь глаза Иры, а на кончиках пальцев сохранялись ощущения от прикосновения к её волосам. Я злился. Злился на самого себя.

Вечерело. Я долго стоял у дома Ирины; свет в нём горел, но у меня не хватало духу постучаться. Что я ей скажу? Как буду смотреть в глаза? Нет, я ничего не смогу. Буду стоять, как столб, но не решусь даже извиниться.

Сделав последнюю затяжку, я направился в сторону дома председателя. Я не знал, где мне можно было бы переночевать, - только там. Естественно, я не горел желанием оставаться с Йонесом в одной комнате, даже на пару минут, но делать было нечего.

Литовец не спал - об этом свидетельствовал тусклый свет, исходящий из окна верхнего этажа. Со вздохом, я открыл дверь и, специально шумя ботинками, поднялся наверх. В доме было темно, лишь из-за двери на втором этаже едва пробивался луч света.

Йонес лежал на кровати и держал в руках журнал «Юный натуралист». Его правая рука находилась на поясе и прикрывала наган; сам парень лежал почти на самом краю кровати, дабы успеть быстро с неё встать в случае опасности.

— Слушай, а ты знал, — Йонес не отвлекался от журнала. — Что хаулоид может жить на дне, при давлении в шестьсот пятьдесят атмосфер?

Я промолчал и прошёлся по комнате, присматривая угол, где мог бы завалиться спать. Литовец взглянул на меня и со вздохом покачал головой.

— Что случилось, сержант?

— Не твоё это дело, — я уселся у стены и стянул фуражку.

— Ну нет, — Йонес поднялся с кровати. — Вот поэтому у тебя и нет друзей, Коршаков.

— А у тебя они, как будто, есть, — огрызнулся я. — Весь отдел тебя терпеть не может.

— Терпеть, не терпит, — усмехнулся парень. — Но, если выпить куда, или в баню, про меня не забывают. А про тебя?

— Заткнись!

— Давай, рассказывай, — он поставил свечку на невысокий столик. — Я всё выслушаю.

— Хочешь узнать? — Усмехнулся я. — Хорошо. Сегодня я едва ли не убил девушку, которая помогала мне и дала крышу над головой в этом чёртовом захолустье; предварительно я начистил морду её другу детства! Подробности нужны?

— Коршаков, ты всё-таки неисправим, — Йонес залез под стол и вытащил бутылку с какой-то жидкостью и пару стопок. — Садись.

— Ты это откуда взял? — Я неодобрительно посмотрел на парня.

— Да, отобрал у двух алкашей, пригрозив расстрелом, — он ухмыльнулся. — Хоть какая-то польза от формы этой!

— Я на работе не пью.

— Да брось ты, — отмахнулся парень. — Давай, я один пить не стану.

— Ты что, глухой? Я же сказал: не пью, — пробурчал я в ответ. — Да и закусить нечем…

— Да ну, — он зашуршал обёрткой шоколадки. — У меня всегда есть, чем.

С одной стороны, пить на таком важном задании не следует, но с другой, мне было паршиво, хотелось как-то отвлечься от плохих мыслей. Йонес заманчиво тряс бутылкой, искушая меня нарушить принцип.

— Чёрт с тобой, — я сел, напротив. — Наливай!

— Другой разговор, — парень улыбнулся во все тридцать два и налил в стопки мутно-белой жидкости. — До дна!

Самогон оказался крепким, обжигал внутренности похлеще любого другого пойла, да и в голову отдавало - будь здоров! А, может, я просто давно не пил алкоголя?

— Так что, ты эту девушку… того? — Закусывая ломтиком шоколада, поинтересовался Йонес.

— Что значит: «того»?

— Ну, любил?

— Наверное, — неуверенно ответил я. — По крайней мере, было на то похоже.

— Это в твоём стиле, Коршаков. — Усмехнулся он. — И что думаешь делать?

— Я почти вышел на след этой секты, — я залил в себя ещё стопку. — Завершу задание - и поеду назад.

— И всё?! — Парень повторил моё действие. — Ты так просто её оставишь?!

— Я и не собирался брать её с собой или оставаться здесь, — я уставился в окно, наблюдая за медленным покачиванием веток на дереве. — Я не человек, Йонес. Я — партийная машина, я не могу быть с ней.

— Ты не партийная машина, — литовец приложил руку ко лбу. — Ты идиот.

— Да что ты знаешь?!